Май

Газоны постепенно наливаются зеленью, на тротуары высыпали пешеходы, собаки и кошки. А я медленно, но чётко таю, словно мороженое, кем-то нечаянно на асфальт брошенное. Я не счастлива. Вот оплошность...

Всё потому, что не с ним. Потому что дышать без него очень сложно.

Но я дышу. По утрам встаю, размеренно одеваюсь, хожу по квартире, потом на работу. И целый день - как в театре Сатиры, среди улыбок натянутых, это вровень прыжкам в ледяную воду. И не спасает тот факт, что внимания предостаточно. Глаза у меня красивые, сама ведь прекрасно знаю. Голос немного хриплый, это остаточное, это всё от того, как ночами одна рыдаю. Не-по-мо-га-ет.

И красиво сидящие брючки, и локоны по плечам. И душа, что любовью была заполнена, но отдана палачам. По врачам бы теперь побегать, да не вылечат эту печаль.

Ведь как можно вылечить то, что при расстоянии в меньше метра, прошибает его теплом, прошибает насквозь, конкретно! Как можно взять и этого избежать, что не вместе, не рядом, - ему не жаль! Как можно было взять и на "старт" нажать, не задумываясь, что потом будет слишком больно вытаскивать нож, вОткнутый по самую рукоять?!
Мне же даже не подойти теперь, чтобы просто его обнять...

А он, наверно, и не подозревает. Какие дожди плачут в мае в его храброй девочке. Он слишком гордый, он не подаст вида нарочно, что я бегу в его каждой клеточке. Он слишком боится, он слишком сложный. Нас разделяет расстояние от "уйди!" до "останься ещё немножко", расстояние от "прости" до "я приеду к тебе сейчас, можно?"

Приезжай, мой хороший.
Но осторожно. Не бей моё сердце больше.
Оно уже слишком раскрошено.



04.05.11
/to K.A./