Налапался девок, нажрался от пуза

 Вепрёв Александр г. Ижевск

 ГОЙ!

 Да! Я, наверное, вятский лапоть!
 Деревенщина вятско-сибирская городская!
 Жрать от пуза, девок лапать
 люблю на празднике, пьянь такая…
 Девки статные, большегрудые,
 в городских нарядах от Ив Черкиза,
 любящие мужское рукоблудие, словоблудие
 и не только это… Экстаз сюрприза -
 любят Карла Маркса, точней Маркиза! 
 Поутру выйду в чистое поле,
 крикну в поле: — Гой ты, Русь, родная!
 Сплюну против ветру. Вольному — воля!
 Городская деревенщина, неотесанная… Коренная!
 Что мне с этим теперь поделать?
 Только нету легче и слаще груза!
 Там в сарае на сене смеется девка.
 Жопа у нее, как два арбуза!
 Туловище — гипотенуза…
 (Гой ты, гой, моя кукуруза!)
 Мне бы для счастья еще — косоворотку
 да пару сапог лакированных Ив Монтана…
 Я первый парень по вятскому околотку!
 Я сочиняю стихи. Сижу на стакане!
 Да! Я, наверное, вятский поэт Есенин,
 вятский алкаш — поэт Дмитриев Коля, Рубцов Никола
 и т.п. Да чего там! Осовременим —
 опохмел теперь —  пепси-кола!
 Я — Вятский Бродский! Певец хлебосола!
 Сульфазола! и хлорбензола! И маркизеты!
 Я не читаю вечерней газеты… (читай- райгазеты)
 Да! Я, конечно же, лапоть вятский!
 Лишь Стране преогромной не нужен…  И на хер!
 Кроме родины малой, хватской
 да этой девки в одной рубахе…
 Эта девка, как мой подстаканник…
 Да! Я поэт — в околотке… В Москве — голоштанник! 
 Так живу! на своей на земле в непонятной Стране,
 на просторе родном, там где не
 построят ни кремль, ни музей… Лишь плотину.
 …И гоняют по полю скотину.


 Вепрёву Александру из Ижевска на стихотворение  «ГОЙ!». 

 Налапался девок, нажрался от пуза
 Теперь вот стою, против ветра рыгаю.
 Про бабскую задницу, что с два арбуза
 В похмельном бреду я с утра вспоминаю. 

 Пусть шмотки на ней не от Ива Черкиза,
 Но груди зато, всё как те же арбузы!            
 С ней разве сравнится, какая маркиза,
 Да будь она даже хоть гипотенуза?

 А тут ещё, надо ж такому случиться!
 Ах, лапоть я вятский, певец хлебосола!
 Решил, как всегда,  утром опохмелиться,
 Ну и похмелился - хлебнул хлорбензола.

 Стране преогромной теперь я не нужен,
 Ещё б, то Есенин, а иногда Бродский!
 И если б не был с хлорбензолом так дружен
 Наверное, стал бы уже Маяковский.

 Вечерних газет я давно не читаю,
 Зачем мне газеты – ведь я голоштанник,
 И в нашей глуши не построят – я  знаю -
 Ни кремль, ни музей, разве только омшаник.               
                2011 г