Флейты крови

     Я – один из тех, кто находится под игом крови. Пурпурные опалы рвутся на волю, и хищные грани прорывают кожу, растрескавшуюся из-за иссушающего жара внутреннего пламени. Стаи алых птиц вылетают из разверстых полукружий узорчатых вен, из растрепанных ветром артерий, истерично колышущихся в ритме равноденствий. Хохот демонов исторгается кожей вместе с желтоватыми каплями сукровицы, и дрожь сотрясает мое тело, расчлененное шаманом. Духи кружат вокруг, рвут меня на части, кто-то из них обгладывает плоть с оторванных рук, кто-то небрежным движением вырывает легкое, сначала одно, затем другое, обнажаются белесые остовы ребер, мертвенные, как серпы взбесившихся лун, источенных зубами грешников. Вьются томные гибкие плетки терновника, а вырванные губы, открывшие зловещий оскал, покрываются бледными анемичными цветками леукотоэ, пахнущими флейтой и алебастром.
     Зарево костров протягивает ко мне сотни рук. Они собирают меня воедино, сшивают маслянисто поблескивающими скрипичными струнами разрозненные части тела. Глаза осязают вереницу туго сплетающихся вихрей вселенной, руки видят изнанку мироздания и архитектуру чувств, машинный характер мелких ежедневных переживаний, вошедших в привычку, разум объят огнем, полыхающим в опьяненной осоке освобожденного языка. Новый мир, родившись, уничтожил старый. Теперь я стою на обломках собственного тщеславия, попираю ногами прах амбиций и эгоизма. Я чист, мой организм отторг ненужное и напускное: ложь, меркантильность, узость мышления, многочисленные пороки…
     Но совершенство – вещь скучная. К тому же, абсолютно бесполезная. Поэтому я сохранил себя, потеряв малую часть, но приобретя гораздо большее. Остается надеяться на то, что я сумею полюбить по-настоящему и начать жить.
     До тех пор, пока меня не затопят черные воды, увлекая за собой на мрачный остров, где тлеют города-лабиринты и где безраздельно правит иго крови.