Судите сами...

       Черноголовка, КДЦ «Гамма». Вы поднимаетесь по лестнице к междуэтажной площадке. Слева кирпичная стена, справа кирпичная стена. Слева кирпичи и справа кирпичи. Направо вешалка. Налево выставка. Художник Юрий Журавлёв опять «на кирпичах»: шесть огромных (60 х 90 см.) акварелей.
       И снова «море цвета» полыхает и в глазах и в голове, и совершенно не кажутся ни банальностью, ни преувеличением цвета красные, жёлтые, оранжевые, синие, зелёные, голубые: вибрируют, светятся, колышутся и перемещаются с одной картины на другую.
       И всё это одновременно и пиршество, и карнавал, и праздник «на кирпичах» для глаз, ума и, конечно, души, потому что без этой последней инстанции ничего не постичь и не понять.
       И не понимают, и спокойно проходят мимо, как мимо кирпичей!..
       Но попробуем остановиться, вглядеться и кое-как разобраться в этом не очень-то понятном для простого глаза зрелище – «Ю.В. Журавлёв. Портреты и Петергоф». Итак,
       Объект №1. «Детский дизайн». Портрет девочки.
       Как рассказывает автор, это было довольно давно... Тогда он уже был отлучён от занятий в «прорабке», так что приходилось ему проникать туда полулегально и моментально фиксировать акварелью всё, что можно зафиксировать только моментально.
      Но один образ вошёл и застрял надолго, и не только на бумаге! Все эти годы шла работа: что-то делал, забывал, а потом при взгляде на акварель образ опять требовал и требовал внимания, и понимания, и работы. И казалось, что так будет бесконечно.
      Поэтому Юрий Васильевич говорит: не ему судить то качество, на котором он остановился. Но всё-таки склонённость, изящество позы и духовная погружённость в нечто, что находится за пределами картины, удались. Для достижения такого качества что только не припоминалось автору: и Кранах, и немецкое Возрождение, и всякие Дюреры, и т.д. и т.п. Ну, а что вышло? Идите, смотрите и судите.
      Объект №2 – единственная акварель, сделанная прямо на натуре. Причём потребовалось семь сеансов, что для автора явилось неожиданность и даже рекордом.
      Всё это говорит об особом значении этой работы. И соответствующей ответственности при её реализации.
      Итак: лето. Фонтан «Нептун» при солнечном закате, когда весь Петергоф превращается в какие-то не то видения, не то грёзы, не то об Италии, не то о Версале.
      «И кони нумидийские
      Тевтонских седоков
      И девы италийские
      В мерцании садов…»
      Вот это-то и потребовало от автора семи упорных сеансов. И не ему судить, что получилось, потому что сам-то он до сих пор думает, что эти семь – всё-таки очень мало.
      Объект №3. Тот же Петергоф, но в совершенно иной – фантастической ситуации. Дело в том, что, работая только по вечерам, Юрий Васильевич только ту сторону дворца, что обращена к морю, а эта оставалась в тени. И вот, обрабатывая акварель, он, совершенно не думая, осветил её закатным светом…
       Если тут по вечерам и без того мерещилась всякая машкерадная фантасмагория а-ля Сомов, то, опустивши солнце с другой стороны Петергофа, художник понял, что написал то, что никто никогда не видел и не в увидит. И тут уж можно определённо сказать всем зрителям: смотрите, этого никто, никогда не видал! Что из этого вышло – тоже судите сами.
       Объект №4 – «Задумавшаяся». Портрет девушки.
       Любой портрет центричен, то есть стремится стянуть к себе всё внимание. А уж портрет, находящийся в центре экспозиции – центричен вдвойне. Это предполагает определённые свойства: не каждый портрет может быть центром экспозиции. И вот тут пришлось, конечно, Юрию Васильевичу о многом подумать и даже просто поколдовать.
       Было очень трудно прояснить все черты лица в каком-то одном, едином эмоциональном содержании. Причём таком, где основную нагрузку несёт, конечно, цвет.
       Биение мыслей и полыхание эмоций объединяются и выражаются цветовыми сочетаниями. Процесс реализации пошёл очень давно, с длительными антрактами, и всё решилось буквально за полтора часа до начала развески. Ну, а что вышло, судить вам…
       Объект №5. «Ночной Петергоф». Тот же фонтан «Нептун», который ночью превращается в какую-то магическую тевтонскую «Лысую гору». Музыка – то Вагнер, то Мусоргский. И видения те же.
       Да ещё в это ночное время все низинные фонтаны отключаются, и бассейн Нептуна превращается в резервный водоём. И вода в темноте словно бы выходит за гранит; всё плывёт – всплывает и ящик с красками, и доска с акварелью, и всё незаметно погружается в тихую тёмную воду. Но, абсолютно ничего этого не замечаешь. И только гонишь в темноте эту прохладную акварель, кляня всех богов и водопроводчиков. И, конечно, выходит на бумаге что-то вроде Страшного суда и всемирного потопа. Вот так и надо понимать и судить эту картину.
       Объект №6. Последний. Отдохновение называемое «Никогда я не был в Хоросане». В общем, Восток, Восток и ещё раз Восток!
       Отдохновение и погружение. «Сюзане ты моя, Сюзане». И линии, и цвет, П.В. Кузнецов, и Сарьян, и персидские миниатюры!.. Всё, всё шло в дело. Ну, а что вышло?
       Судить не нам. Как говаривали Хармс и Заболоцкий -
       Всё.