Серебро

Тут как бы дело-то какое – мне кажется, что все мы движемся по лестнице вверх-вниз…
Вращаясь в одном и том же окружении начинаешь замечать перемены. Эти люди – они такие: этот умер, этого убили, кто-то завязал, кто-то лег в психушку, кто-то уехал чтобы стать кем-то и вот так посмотришь: у всех оставшихся тяжелые судьбы (кто без отца, а кто и вовсе без ног, кто алкоголик, кому-то уже не выкарабкаться, все ниотсюда – много приезжих живущих непонятно как в этом городе многие годы…)
Да я и сам приехал недавно – хотел заняться музыкой, а вышло что работаю сутками и денег уже не хватает – ну ни на что и на музыку в том числе, это наверное и есть хождение по лестнице вверх-вниз, да и живу я в самом сером районе города – переехал в январе и место это показалось черной дырой, проветриваемой всеми ветрами и посмотришь вокруг – на соседа, соседей, дома соседние – а там каждый день стоит скорая и из разговоров, обрывков фраз слышно что кто-то связался с пАцАнами, кто-то торчит, кто-то бухает, кто-то ворует на удивление – есть еще работающие на заводах – это город заводов – разве я  не упомянул об этом?) Есть предприниматели – и у них тоже не все гладко – слышал сам: у одного, что держал магазин – сын повесился, у другой, что обувью торговала, сына убили друзья за сто тысяч, да даже у нас на базе был мужик – он яйцами занимался – смешно звучит?, а хороший мужик был – так вот, его вчера сбила машина, так сбила, что в морге собрать не могли
Да, оглянешься и такое чувство будто жернова катятся, изжевывают, а те кто рассказывает тебе про эти случаи похожи на стержни, на которых они вращаются, стержни всегда не при делах, ты не можешь быть стержнем, но и при делах быть не хочешь. Иногда камешки вылетают из-под зубьев – туда, далеко-далеко, ты об этом мечтаешь, а думаешь, потирая больной живот: господи, как не попасть в маховик?
Депрессия, проблемы в семье, пересчет реальности.
Мы все поднимаемся и опускаемся по этой лестнице вверх-вниз, а твой почерк скоро станет совсем неразборчивым, ну это как знаете, в переводе…
Мне так страшно, доктор
Что я еще могу сделать с собой?
Мы все опробовали
Ничего не смогло прижиться
Только дыры остались, только
шрамы на коже
и сны по ночам
дурацкие сны в которых я вижу небо
доктор, поверьте, я не вредитель
я с радостью двигаюсь в направлении старых проверенных истин
я не ругаюсь с богом – я просто сплю с ним
икона под боком и паспорт сверху
подушку к несчастью засыпала перхоть
доктор может это потому что я молчу
слова вылезают вот так – слой за слоем
продираясь между бессонницей и весною
я натужно шучу:
ну и на небе бардак
как так можно – спустить стольким честность, право быть собою
в этой стране, где не выветрилось столько боли
от разбитых надежд… Доктор!
Я топтался в вашей прихожей неделями и годами
Вы все про меня знаете, вы даже ставили диагноз маме
Доктор, что со мной? -
Я вижу небо, стоит только закрыть глаза…
ни *** себе! – это реакция на диазепам!?
Вы обеспокоены? Надо же, чем же?
Нельзя видеть небо… чаще?...реже?
видеть можно, нужно только молчать-не-говорить-не-делать
помилуйте, я не собирался кричать
у вас истерика доктор это вредно для организма
помните в этих случаях вы мне прописывали покой и клизму
самое забавное, что санитары были абсолютно не согласны с вами,
для того чтобы меня излечить им пришлось поработать ногами,
но знаете, доктор, даже с разбитым носом
я видел небо – оно вертелось и надвигалось косо,
доктор, слышите – оно проехалось между мной и стЕнами,
отделило от всех, не соблазняя Машами, Верами, Ленами
забрало из рук кредитную карточку и знамя,
всё не так плохо, доктор, дышите глубже, я же вас знаю,
ваш потенциал еще не совсем исчерпан,
государство будет водить вам своих пациентов,
господи боже да и у вас перхоть?!
Вы тоже часто молчите? Вам не с кем поговорить – да что это за фон такой?
А получается-то:
Слипшийся мир
Спекшийся сон
Добирали дни, становились сильны
С диагнозом – не рожден…
Все мы не рождены, доктор, так много хочется еще сказать, но слова теряются, они вообще ничего не значат, может быть…
Я все чаще задумываюсь, а что же дальше – как так? Что самое главное, где я его потерял и было ли оно у меня? И так хочется чтобы потом, лет через тридцать, просто не было стыдно – ни перед кем-то конкретным и не на Страшном Суде – я не очень-то верю в такие штуки, но чтобы перед собой не было стыдно, а то всё бродишь по лестнице вверх-вниз, вверх-вниз, замечаешь людей, общаешься с ними – а у меня же еще замечательные друзья, правда! И кажется – ничего, это просто голова закружилась, и кажется, что когда ты в самом низу и некуда больше падать, то обязательно появится просвет и ты выкарабкаешься, а на самом деле жернова надвигаются на тебя и ты стоишь и смотришь и не в силах пошевелиться и только кто-то устало кричит внутри тебя, он устал кричать…
Да кому оно нужно
Твоё серебро.