Ее пугала тишина
Узоры капель на окошке,
Кровавая средь туч луна
И сумрака слепые мошки.
Метаясь раненным зверьком,
Решалась на побег жестокий,
Где кровь Его сырым дождем
Размоет сон ночи глубокий.
Он оставлял Ее одну,
Любимый редкою душою,
Безмолвия создав страну,
Смешав в едино счастье с болью.
На мрамор улеглась печаль.
И холод обнимал Ей ноги.
В руках удерживая сталь,
Остановилась на пороге.
И нерешительным щелчком
Открылся путь для преступленья.
Покинув комнату прыжком,
Молила о глотке везенья.
По лестнице петляя шаг,
Спускалась подранным котенком.
На плечи падал злобный мрак
И заплетался в пледе тонком.
Его усталая игра
Тяжелым эхом раздавалась,
И клавиш ловкая семья
Под пальцами Его смеялась.
Она подкралась не спеша,
Закинула укол прощальный.
А Он, лишь нотами дыша,
Сидел спокойный и печальный.
И так нависшая гроза
Все не решалась бросить молний.
А Он не поднимал глаза
Свободой Музы своей полный.
И вдруг замолкший эпилог
Закончил оживлять пространство,
Его прекрасный монолог
Расселся по краям убранства.
Она дрожала, как огонь
Пока живет на свечки тонкой.
Разжала хрупкую ладонь,
И нож упал струною звонкой.
Он медленно накрыл рояль,
Пристал в немом изнеможенье.
И все глядел куда-то вдаль,
Моля вернуться вдохновенье.
А после, разжимая грудь,
Взглянул спокойно, одиноко.
Неловко и боясь спугнуть
Вдохнул духи Ее глубоко.
И притянув подвластный стан,
Лаская томным взглядом губы,
Накрыл любовью блики ран,
Что утром снова станут грубы.
Свидетельство о публикации №111053105579