По Горному Алтаю и около

Для тех, кого итересует геология, география и, вообще, природа. Узнаете немало интересного и .... Короче, читайте.


Искатель

Не судите меня,
Не судите меня слишком строго,
Что не всё вам сказал,
Что я что-то от вас утаил….
Да, я жизнь познавал,
Да, по разным броди я дорогам,
Как умел, так и жил,
Никогда не берёг своих сил.

Я бродил по стране,
Изучал её тропы и троги
Что сумел – описал,
Остальное –  лишь в сердце сберёг….
Только вам недосуг вникнуть  в то,
Что я встретил в дороге,
В то, чем полнится жизнь,
Что стучится уже на порог.

Что искал я?
 Волшебные страны?
Снежных пиков немую гряду?
Голубую мечту изысканий,
Драгоценную ношу – руду?
Смысл жизни, гармонии в мире?
Гроздь наград – поклоненье труду?
Или в тихой уютной квартире
Понадёжней, покрепче нору?…

Исходил я по свету немало,
И дорогами, и без дорог.
Находил то, что сверху лежало,
Но находок своих не берёг.
Были, и беспредельные дали,
И тревожный покой ледников,
Пики, броды, болота и гари,
И ночёвки у тихих костров.

Всё раздал я,
Хранится лишь память,
Да туманит глаза мне печаль,
Но всё так же по-прежнему манит
Уходящая светлая даль
Что ж, осталось, похоже, всего лишь.
На последний взойти перевал –
Я из тех, кто настойчиво ищет
То, что в жизни никто не терял.

Да, не всё я сказал,
А всему не пришло ещё время.
И уже недосуг,
И небытие ждёт впереди….
Что ж, доскажет меня
Неуёмное юное племя.
Я пытался, как мог,
Прочертить вам в грядущем пути.

Геология - составное слово, производное от гея (Земля) и логос (Слово), то есть слово о земле. Похожее слово география происходит от гея и графити (рисунок, чертёж), и геометрия (мерить землю). Геология , география и геометрия -  древнейшие занятия для любознательного человека.  Объектом изучения геологии является земная кора. Первым полезным ископаемым стал кремень. Кремневые скребки, ножи, шильца, наконечники стрел и дротиков выделили человека из прочего животного мира. человек, взявший в руки кремень, стал серьёзным конкурентом самым сильным животным. Сразу же возникла потребность в людях, умеющих находить ценные камни и правильно оценивать находки. На Руси они звались землепроходцами. Первое же правильное заключение о том, что камни всегда скатываются сверху вниз привело к открытию валунно-галечного метода поисков. Суть его проста. Ищи нужное в реке или на берегу. Наткнувшись на находку, иди вверх по течению пока нужное не перестанет попадаться. В этом месте начинай раскапывать склон и найдёшь искомое.
 
     Учителю

                К.В.Радугину

Мы все ленивы, в меру, от природы,
Не склонны, ни к учёбе, ни к труду,
Ну, а без этого найди её, попробуй,
Загадочную ценную руду.

И топчем мы нелёгкие дороги,
Маршруты, будто кружево, плетём,
Приобретаем знанья понемногу
Рутинным незатейливым путём.

Припоминаем кстати, и некстати
Неброские, но точные слова,
Которые дарил ты нам когда-то,
А, главное, поступки и дела.

И уступает место лень проворству,
Сарказм в зоркость замыкает круг,
Упрямство превращается в упорство,
Становится совсем не в тягость труд.

Стареем мы, взрослея с каждым годом,
И понимаем сердцем и умом,
Что, вырывая тайны у природы,
Идём тобой намеченным путём.


      Аксинит

          Сыну Александру

На душе и печально, и грустно,
С неба – мелкая мокрая сыпь,
Да темнеет в углу простодушно
Сизоватый кристалл – аксинит.
Одинокий и сумрачный вечер,
Чай холодный в бокале налит,
Только трижды за жизнь я встретил
Этот вот минерал, аксинит.

Показал нам профессор в Тельбесе
В скальных выходах сизую сыпь,
И не всем удавалось заметить,
Мелкий он минерал аксинит.
Через годы, в алтайском маршруте,
Где Джело вечный снег свой хранит,
Сизый камень увидел на круче
И узнал – это он, аксинит.

Жизнь промчалась, нелепо и круто.
Побродить по знакомым местам,
Не геолог, туристским маршрутом
Поднимаюсь к седым ледникам.
Вот альплагерь, направо и выше
К перевалу тропа путь стремит,
А навстречу суровостью дышит
Нам Большой Ак-Туринский ледник.

Здесь морены нас молча встречают,
«Лоб бараний» угрюмо блестит,
Эпидот и кальцит впечатляют,
А ещё – вездесущий хлорит….
Вон сиреневым что-то сверкнуло,
Этот цвет память прочно хранит,
-  Неужели он, - сердце кольнуло,
-  Сын, ищи… - он нашёл аксинит.

Осень долгими плачет дождями,
Тишина за окошком звенит,
Я смотрю на сиреневый камень,
Редкий здесь минерал – аксинит.
Нет друзей….
Разлетелись и дети,
И давно телефон не звонит.
Никого не тревожит на свете
Позабытый теперь аксинит.

     Основными понятиями в геологии являются понятия минерал, горная порода, геологическое тело и геологическая граница. Минерал — устойчивое природное или искусственное химическое соединение, обладающее ясно выраженными границами, отделяющими его от окружающей среды, имеющее относительно устойчивый химический состав, набор физических свойств и характеристик.


Ленточка

Из болот берёт начало
Невеликий ручеёк,
Под уклон от перевала
Ускоряется  поток.
Знать, питается он вволю
Из подземной кладовой,
Был ручей – ручья нет боле,
Дальше речка Ештык-Коль.

Громоздятся здесь курумы,
И сокрыт от взглядов сток,
Всё же, ежели подумать,
Тут единственный приток.
Меж камней вода сочится,
Выбиваясь из-под скал,
И, признаться, той водицы
Я вкуснее не пивал.

Выше – длинный склон….
Брать  пробы,
Мыть шлихи –  нужна вода,
Вот придумала природа:
Здесь запрятана руда.
Что ж, искать, конечно, можно,
Если в сердце есть запал.
Я участок этот сложный
Нежно «Ленточкой» назвал.

Это чудное названье
В честь девчонки – сорванца,
Что давно со всем стараньем
Из маршрутов ждёт отца.

  Шлиховой метод - это, вообще то разновидность валунного-галечного.
 Эффективный и очень мощный, но незаслуженно забытый в век "умной" техники. Есть пословица: "найди иголку в стоге сена".. Похожая задача легко решаема . Я это демонстрировал студентам - первокурсникам на первой же практике. На берегу небольшой речушки или крупного ручья  в шлиховой лоток нагребается примерно ведро прибрежного песка. С примесью глины, гальки, растительного и прочего мусора. затем от тонкой пластинки свинца (толщиной менее 0,1мм) нарезаются кубики и высыпаются в небольшое углубление наверху этой кучи и присыпаются пригоршней песка.  Нужно только следить, чтобы свинчинки не уплыли сразу же, пока они не намокли (жир на руках способствует такой плавучести) Через 15 мин (а у опытных промывальщиков и быстрее) в шлихе они отчет¬ливо видны и выделяются крупностью среди остального материала. Каждый уважающий себя геолог дожен владеть этим методом и уметь лично определить минеральный состав осадка водоёма. Большая представительная проба, отобранная в устье реки, позволяет с высокой достоверностью судить о минеральном составе её бассейна. Прекрасная тема для курсовых работ на протяжении всего периода обучения в учебном заведении, а отобранный материал - прекрасное средство для постоянного повышения квалификации и тренировка в области минералогии..


У переправы

Возразила дерзкая девчонка,
В голосе восторженная звонь:
«Здесь по пояс, - задрала юбчонку
И шагнула с вызовом: - не тронь».
Я не тронул, молча улыбался,
Стоя в груде жёлтого песка….
Наблюдал я, как подол качался,
В сантиметре ниже пояска….

Геолог

Немало я троп полевых истоптал,
Отчаянный музы поклонник,
Я, если по случаю не генерал,
Так, минимум всё же, полковник.

В делах не простых понимаю я толк,
Командовал взводом и ротой,
Вершины не раз штурмовал этот полк,
Он брал их  и кровью, и потом.

Хозяйство своё, доводилось, имел,
Людей накормить и обуть их,
Дать отдых от трудных, и праведных дел,
И снова – к не лёгким маршрутам.

Всегда и везде выполнял я свой долг,
Атаки  - знал  горечь потери….
И если друзей я в боях не сберёг –
То  горько и грустно теперь мне.

Что ж, снова в атаку привычным путём,
На штурм незнакомой вершины.
Уверенно, молча, упорно идём….
И что из того, что – один я?!...


     В Томске

                Н.Похадаловой

Я снова в Томске….
Я среди друзей.
Наверно этот выигрыш случайный:
Попал на этот милый юбилей
По праву молодости близких мне людей.
Игра судьбы, но случай не печальный….
Имею: тост короткий предложить….
А ну, в бокал ещё шампанским брызни!
Что б ни случилось с нами,
Просто жить.
Жить!
Снова жить!
И радоваться жизни.

*

«Счастливые ромашки, - ты шепнула,
Все лепестки тихонько оборвав,
Вздохнула, улыбнулась, отвернулась,
Смутив и мимоходом обласкав...


       К юбилею

Рыбину А.В.  к 60-летию

У каждого свои воспоминания,
Не нужно их ни ждать, ни торопить.
Они, как и на первое свидание
В любых одеждах могут приходить.
Сегодня их, как ночью сновидений.
Пусть чередой идут друг другу вслед,
Они - лишь отзвук взлётов и падений,
Тень прошлых поражений и побед.
И что с того, что вам не возродиться,
Шумливой Томской юности года,
Пусть в сердце то заботливо хранится,
Над чем не властно время никогда.

*

Понимай без слов…
Вглядывайся  в суть вещей.
Фундаментальные законы природы
Пишутся на её сокровенном языке
И закладываются в структуре мироздания.
2.10.2001
   

     На Мажой

Чередой неширокой тропой
Поднимаются медленно кони:
Вьючным маршем идёт на Мажой
Наш отряд в неприступные горы.

Впереди на усталом коне
Молча едет угрюмый Чебыкин.
Он уже подготовлен вполне
.Изучать край далёкий и дикий.

Припев:     Не печалься, любимая,
За разлуку прости меня,
Как истает намеченый срок,
Я вернусь на знакомый порог.

Тут известный Мажойский ледник,
Это тем знаменитое место,
Что спускает ледовый язык
До границы убогого леса.

Здесь найдутся такие  места,,
Где по скалам отвесным и льдистым
До сих пор, между прочим, пока
Не ступала нога альпиниста.

Нам навстречу ползут ледники
Жмутся к речке раскошные скалы....
Вот и время приходит: найти
Где-то место для первого стана.

Вновь нас таборный греет костёр,
Крылья ночь распростёрлась над нами,
А над ней сквозь вселенский простор
Звёзды дальними светят кострами.

Нас встречают седые белки,
И, коль выпадет всё же удача,
Отыскать от сокровищ ключи –
Так стоит перед нами задача.

Чуйский тракт

          Был один там отчаянный парень,
          Звали Костя его Снегирёв.
Из песни.

А Чуйский тракт дорогой смерти
Быть перестал.
И не взойдет лихач, поверьте,
На пьедестал.
И ныне можешь вполне спокойно
Проехать ты
По живописной дороге горной
До Ташанты.

Клич по вагону: «Бийск – быстро сборы».
Прощай вокзал.
Мост через Бию, путь дальше в горы
Теперь лежал.
По боку церкви, скорей за город,
Там тополя,
Асфальт дороги, а где же горы –
Кругом поля?

Вот перекрёсток – путь влево броский,
Но скрежет шин…
И дальше, дальше… деревня «Сростки»,
Тут жил Шукшин.
Сереют скалы, льют зелень сосны,
Шумит порог.
Видок швейцарский, уютно, просто –
Пой: «Манжерок».

На правый берег мост, словно волос,
Лишь только дунь….
Вся в белой пене и в полный голос
Ревёт «Катунь».
За «Усть-Семою» - стеною бомы
Там вдоль реки
Бараны, козы идут толпою
И сарлыки.

А от «Ядрушки» и до «Инюшки» -
Лети стрелой,
Лишь триста тридцать, да три вилюшки,
Путь не прямой
А, впрочем, прелесть долины горной
Не описать.
Я не напрасно стремлюсь упорно
Там побывать.

Где две долины «Чарыш» и «Чуя» –
В одной прямой
Разлом глубинный собой рисуют,
Своей судьбой.
Я предрекаю, к досаде вящей,
Не малый труд,
Чтоб докопаться до предстоящих
Ценнейших руд.

Мне захотелось на миг вернуться
В суровый край,
Хотя б мечтою к ним прикоснуться,
«Чибит», «Курай».
«Акташ» - заброшенный рудник прежний,
Прошел твой век.
Отсюда виден весь белоснежный
Пик «Куркурек»

Ох, эти пики таких знакомых
Подснежных гор,
Где, как и раньше, пленит истомой
Цветов «Сукор».
Подняться в тундру тропой звериной,
Пусть тяжело,
Нас принимала почти былинно
Гора «Джело».

В тени ущелий прохладой лето
Всех одарит,
И там впервые нашёл при этом
Я аксинит.
Там живописней иных имений
Стоит аил,
Он в эпицентре землетрясений –
Село Бельтир.

Там, уникален и тем известен
Стране чужой,
Что, опустился в границы леса,
Ледник «Мажой».
Там вечерами бывал я весел,
Хвала  костру!
Седые тучи опять развесил
Альплаг «Ак-тру».

Там белизною своею снежной
Пленяет взор
И покоряет нас купол нежный
У трёх озёр.
Отсюда воду свою святую
В ручьях несут
Сквозь водопады в долину Чуи
Две «Кара-су».

В Курайской,  Чуйской и иже с ними
Степях сухих.
Леса теснятся, необъяснимо
Из облепих.
Непостижимо, но в этом месте,
Встав поутру,
Мы на прощанье пропели песню
Про «Кубадру».

Обречённо

Уж, если мне судьбой отведено,
чтоб по душе моей ступали,
стремясь вперёд,
спешащие на смену поколенья,
пусть станет так,
чтобы она служила ступенькой лестницы,
ведущей только вверх.

Акташское месторождение по запасам ртути занимало 3-е место в мире (на момент его отработки). Однако, 90% мировых запасов ртути приурочено к известнякам, а Акташ весь локализован в сланцах. В конце 60-ых местные геологи обратили внимание на шлиховой ореол киновари (основной промышленный минерал ртути) расположенный в пределх развития известняков баратальской (как тогда считалось) свиты. О существовании этого ореола было известно и ранее, но считалось, что  киноварь сюда принесена с Акташского месторождения ледником. Но, во первых, ледники не создают ореолы, а скорее разрушают их; во-вторых, движение ледников происходило в противоположном направлении; в третьих, геолог В Крылов обратил внимание, что данные известняки существенно отличаются от баратальских, которые в основном являются действительно пустыми в смысле оруденения, и выделил их в особую свиту эсконго.  Произведя деталиэацию шлиховых ореолов (а они оказалось действительно смещены и частично разрушены ледником) геолог Ю.Митинский вскрыл таки глубоким шурфом прожилок с киноварью в коренном залегании. Оказалось, что в зоне окисления киноварь разрушаясь выделяет много кислоты, которая в свою очередь разрушает известняки, образуя в местах оруденения глубокие колодцы, эаваленные обломками пустой породы. Вскрыть руду в таких условиях можно лишь глубокими шурфами или скважинами. Такой техники в экспедиции тогда не было. Проведя большой объём  сравнительно неглубоких (на выброс) кановных работ, руководство признало участок не перспективным. Так было похоронено, возможно, крупнейшее в мире месторождение ртути.

     Походная

Мы уходим искать, мы уходим в маршрут.
Нашим жёнам опять до утра не уснуть.
Нашим жёнам опять до рассвета грустить
И надежду, как сына под сердцем носить.
У догорающих костров
Рвёт пламя сумрак в лоскуты,
И мы далёких голосов
С надеждой ловим отзвуки.
Далёких ваших голосов
С надеждой ловим отзвуки.

Вьются наши дороги от вас вдалеке
По горам, по лесам, по степям, по тайге
         Но куда б не забросил нас дальний маршрут,
Знаем точку, в которой нас любят и ждут.
У догорающих костров
Рвёт пламя сумрак в лоскуты,
И мы далёких голосов
С надеждой ловим отзвуки.
Далёких ваших голосов
С надеждой ловим отзвуки.

             Нам, друзья, не пристало с годами стареть,
       Может, к звёздам однажды придётся взлететь,
На далёких планетах руду отыскать
И на карту любимое имя вписать.
  У догорающих костров
Рвёт пламя сумрак в лоскуты,
И мы далёких голосов
С надеждой ловим отзвуки.
Далёких ваших голосов
С надеждой ловим отзвуки.

Горная порода — естественный агрегат минералов, характеризующийся относи¬тельной устойчивостью свойств,  связанной с общностью процессов фор¬мирования и слагающих геологи¬ческие тела самостоятельно или в сочетании с другими горными породами.         
Геологическое тело — участок земной коры, сложенный определённым набором горных пород и минералов и бо¬лее-менее чётко отличающийся от окру¬жающих участков. Принято выделять гео¬логические тела различных порядков. Внутри геологического тела может быть сколько угодно много геологических гра¬ниц. Геологическая граница — условная поверхность, разделяющая в трёхмерном пространстве земной коры участки отли¬чающиеся друг от друга некоторым комплексом свойств или характеристик. Целесообразно выделять геологические границы трёх типов.
Первого типа — границы, чётко выражен¬ные в земной коре и фиксирую¬щиеся спе¬цифическими свой¬ствами, при¬сущими только границе и отсутствующи¬ми в раэделяемых участках.
Второго типа — границы чётко выражен¬ные благодаря относи¬тельно рез¬кому раз¬личию в свойствах или характе¬ристиках разделяемых участков земной коры.
Третьего типа — границы нечёт¬ко выра¬женные и устанавиваемые стати¬стически по постепенной смене свой¬ств и характе¬ристик.
 Слова  любви

Просишь ты:
-  Говори, говори!
-  Обозначь всё названьем и словом...
Просишь ты:
-  Повтори, повтори...
-  Повтори мне всё снова и снова...
Как словами любовь объяснить?
Это ж высшее в мире искусство,
Ведь, так лживы, бывают они,
А не лгут только мысли и чувства.
Между мной и тобой города,
Между нами пути километры,
Точно струны гудят провода,
Их, как пальцами, трогают ветры.

Просишь ты:
-  Говори, говори!
-  Обозначь всё названьем и словом...
Просишь ты:
-  Повтори, повтори...
-  Повтори мне всё снова и снова...
Всё случается в жизни не вдруг,
Но могло ли иначе случиться?
Если вырвалось слово из рук,
Значит, слово летает, как птица.
Слово рвётся в полёт, в высоту,
Не поймаешь его, не запишешь...
Я тебе на закате шепну,
Ты меня на рассвете услышишь.

Просишь ты:
-  Говори, говори...
-  Повтори это снова и снова...

  Вальс   изыскателей

Мрак, ночь, млечный путь,
Палатка, грязь и кусты...
В кружке походной болотная муть,
Чая щепотка в горсти…

Много ли надо, чтоб, счастьем брызнув,
Ночь разлетелась вдруг?
Прядку волос, от костра твоих рыжую,
Нежность любимых рук.

Взгляд, вздох, нежность рук,
Улицы, парки, мосты...
Желтой луной околдованный пруд,
Музыка вальса и ты…

Много ли надо, чтоб, счастьем брызнув,
Ночь разлетелась вдруг?
Прядку волос, от костра твоих рыжую,
Нежность любимых рук.

Даль, боль, стук колес,
Тревоги, разлуки  и грусть...
Письма в конвертах, измятых до слёз,
Будут не часты... и  пусть.

Много ли надо, чтоб, счастьем брызнув,
Ночь разлетелась вдруг?
Прядку волос, от костра твоих рыжую,
Нежность любимых рук.
               
 Не отправленное  письмо

Издалека письма не жди,
Не жди ответ.
Идут холодные дожди,
Все ниже снег,
Темнеет  горная гряда,
И, как всегда,
Приносит вечер облака,
Грозят снега…
Как говорят, дела табак
У мужика.
Моя дорога и судьба,
Ох, не легка:
Два перевала в облаках,
Снега, дожди...
Так что, пожалуйста, пока
Вестей не жди.

Я из маршрута припоздал,
А здесь не аэровокзал...
Здесь вьётся дальняя дорога.
Здесь нет посадочных огней,
Лишь вьётся дальняя дорога,
Лишь вьётся дальняя дорога,
Лишь вьётся дальняя дорога...
И с каждым шагом всё трудней.

В дрожащих отблесках костра
Блестят глаза.
И, до чего тоска остра,
Не рассказать...
Не удержать печальный вздох
В узлах торок:
Нигде не светит огонёк,
Не ждёт порог.
Зелёной женщиной луна
Приходит в ночь...
Так пусть скорее сумрак  сна
Отгонит прочь
Туман несбывшихся надежд,
Тоски печать...
И пусть тебе не надоест
Меня встречать.


Туманы

Ой, туманы, туманы -
Седина на висках,
По долинам - туманы,
И туманы - в горах.
Всё сокрыли туманы
На уснувшей земле.
Надо мною - туманы,
И туманы - во мне...
Всё сокрыли туманы
На уснувшей земле.
Надо мною - туманы,
И туманы - во мне...
Расстелился обманно
Дым далёких костров.
Не увидишь в тумане
Ни друзей, ни врагов.
Расстелился обманно
Дым далёких костров.
Не увидишь в тумане
            Ни друзей, ни врагов
Только песне в тумане
Ничего не грозит,
Она вестью желанной
До тебя долетит...
Только песне в тумане
Ничего не грозит,
Она вестью желанной
До тебя долетит...
Донесёт без обмана,
Как меня любишь ты,
И редеют туманы,
И светлеет вдали.
И редеют над нами туманы,
И светлеет вдали.

    Апрельская  песня

Нам скажут: - Не спорьте...
А мы  и не спорим.

В уютной квартире, конечно, теплей;
Но только всю зиму мы грезим о поле
И каждой весною седлаем коней...

Нам скажут: - Не спорьте...
А мы  и не спорим.

Маршрут не прогулка, маршрут это труд;
Мы новые трассы по-прежнему торим
Для поиска новых, теорий и руд...

Нам скажут: - Не спорьте...
А мы  и не спорим.

Вдали от любимых нам жить не легко;
Но снова и снова в маршруты уходим
И в жизни судьбы мы не ищем другой...

Нам скажут: - Не спорьте...
А мы  и не спорим.

Вот только походный рюкзак соберём,
Махнём на прощанье друзьям и знакомым,
       И в дальний маршрут, словно в песню, уйдём.
       
Баллада о письмах
до востребования

Ясным днём, по-весеннему чистым,
Вместе с солнечными лучами
Поступили на почту письма
С непонятными адресами.

Не востребованы до срока,
Их назад бы отправить надо,
Да не ведома их дорога -
Непонятен обратный адрес.
Из далёких таёжных далей
Мчатся в город, гася тревогу,
Письма людям надежду дарят,
Но не помнят назад дорогу.

Мчится лето в рассветах быстрых,
Осыпает поля цветами…
Вновь и вновь поступают письма
С непонятными адресами.

И не время тому причина,
Проступает с затёртых строчек
В карандашных следах хранимый
Список слов  не известных почте.
О дремучих углах Алтая
И Кузбасса предельно точно:
Ак-кая, Кара-су, Кызыл-тау,
Возвещает разборчивый почерк…

Небо стало осенним мглистым,
Солнце рано вставать устало,
Но идут, как и прежде,  письма
С непонятными адресами...

Ильдугем

Июньский иней или изморозь
Изрядно изумляет избранных.
Ирбиса игры - искушение,
Искусство игр – исцеление.

ГЕОЛОГИ
(Студенческая поэма)

Н.Похадаловой.
Пролог

Я не знал.
Я не знал!
Я не знал!!!
О тебе.
О, верь!
Я не смог бы
Другую любить...
И теперь
Никогда не забыть
О тебе...

1. Томск. 1960г.

В этом году, как и раньше,
Солнце светило, лили дожди...
Ты уезжала, всё-таки, дальше
И не сказала мне: - Жди.
Поезд крылом вороньим
Скрылся где-то в ветрах;
Я остался один на перроне
С папиросой, зажатой в зубах.
Рассуждал о грядущем лете
Голосов птичьих строгий хор,
Непокорный порывистый ветер
Мне приглаживал рыжий вихор.
Паровозным дымком вырастает
Из трубы нерешённый вопрос...
Дни прошли и, колёса считая,
На восток меня поезд унёс.
Ревновал, спорил сам с собою,
Благо, времени много - грустил,
Всё пропало в пути пустое
Прежде, чем я хоть что-то решил...
2.      Верхвья Зеи. 1960г.

Вокруг - лишь болото:
Кочка да мхи,
Под - сплошной ледяной покров...
Вечера здесь и ночи - тихи,
Только слышен писк комаров.
Пухнут уши и руки - мошка,
С папиросы клубится дым,
Удилишко дрожит в руках,
Воздух кажется голубым,
Мягко пахнет луной горизонт,
Звёзды - словно костры вдали,
Заглушая берёзовый звон,
Терпкий запах осины хмелит...
В речке рыбы грызут поплавок,
Но, взмахнув на соседний хребет,
Темнота и ночной ветерок
Унесли мои мысли к тебе...

Вспомню всё, что было и не было:
Как руки твой касался локон;
Как вдвоём мы по парку бегали;
Как бродили под пятнами окон;
Как, любуясь закатами алыми,
Наполняли над Томью не раз,
И за всех поднимали бокалы мы
И кто - в поле, и кто - среди нас;
Как тобой отвлекался на лекциях;
Как, едва появлялся ледок,
Говоря, что на лыжную секцию,
Я учиться ходил на каток;
Как подошвы к земле примораживал
Под насмешливой жёлтой луной,
Ожидая подолгу, когда же ты
Пробежишь из читалки домой;
Как улыбку твою вымаливал,
Как был счастлив, что ты живёшь...
И хребты, раздвигая дальние,
Ты  ко мне тихой песней плывёшь:
- Дым костра создаёт уют,
- Искры вспыхнут и гаснут сами,
- Пять ребят у костра поют,
- Чуть охрипшими голосами...-
Пять ребят у костра поют,
Пять ребят у костра тоскуют...
Знаю я, и в твоем краю
Тоже  песню поют такую.
Только ты, вороша костёр,
Чуть насмешливо хмуришь брови...
И на весь задремавший простор
Удилишко трещит от боли.

3. Томск. 1957г.

В семнадцать лет
В среде  ребят
Разве ж я думал,
О том, что встречу,
Что полюблю тебя;
Разве ж думал,
О том, что могу полюбить,
А любимым любимой не быть?

Ни о чём не думал, шёл себе да шёл,
Только и заметил платья светлый шёлк,
С кем-то ты стояла рядом у окна
И своей улыбкой обожгла меня.
На меня случайно подняла глаза –
В чистом летнем небе грянула гроза,
И совсем без спросу, вовсе не со зла,
Зазвеневшей песней сердце унесла.

Я хотел,
Я бы очень хотел
Нежно руки погладить твои,
Поцелуем
Хотел бы
Я губы твои растопить,
Напоить
Тихой песней тебя,
Я б хотел, допьяна…
Только песни, увы,
Не желаешь ты слушать мои...
Ну и пусть... Мне твоих,
Ни любви, ни надежд, ни улыбок,
Ни взглядов, не надо.
Не хочу я обрывки, клочки
Ни подачкой, ни в виде награды….
Счастье – только одно на двоих,
Но, ведь, этому оба же рады...

4.    Томск. Зима 1957 - 1958г.

Лошади ветром распутали гриву,
Ветер бьёт крепкой ладонью в лицо,
Миг упустить,
И вниз по обрыву
Катится только одно колесо...
Нужно успеть приподняться на козлах,
Нужно поводья, враз, натянуть.
Резко подняться,
Пока не поздно,
Резко в сторону отвернуть.
Я отвернул.…
Я лечу по снежью,
Стёжки стихов колеёю ложа,
Только под взглядом
насмешливо-нежным
Сердце дыбится в упрямых вожжах.

Но я о тебе никогда не думаю,
Чем бы ни занимался, ни делал что бы,
Ни в ночные часы угрюмые,
Ни в кипящие дни учёбы.

Относит ветер дымы от заводов,
Закидывает полы к голове...
А я люблю в такую вот погоду
Бродить один, не думать о тебе.
Пусть тихо ночь спускается на трубы,
Пусть губы начинают индеветь,
А я люблю ходить,
Люблю не думать,
Ходить - один,
Не думать - о тебе...


5.    Томск. 1959г.

Как трудно, о тебе всегда не думать:
Порой мне улыбнёшься, как другим,
И, если я весь день ходил угрюмым,
Вдруг всё уйдёт, развеется, как дым;
И я готов бежать тебе  навстречу...
Но встречу...
Лишь холодность на пути,
Поэтому, прошу тебя, при встречах
Ты на меня с улыбкой не гляди,
А проходи,  как будто незнакомая,
И вот тогда, уверен я,  пройдёт
И одиночество, и боль, и  грусть зелёная...
Ты - проходи, и  всё - пройдёт.
6.    Петухово. 1960г.

Блестит луна пятном янтарным
В застывшей синеве небес;
А солнце в мареве туманном
Давно зашло за дальний лес;
Прямые тени на дорогу
Отбрасывают  тополя;
И где-то чёрт ломает ногу,
Через ручей переходя...
Я здесь недели тку из суток
С двустволкой верной за плечом:
Ловлю на мушку грузных уток
И в объектив - мохнатых пчёл.
Неброска здешняя природа -
Поля, болота, чернотал,
Разнообразит их немного
Моренная гряда - увал.
Но мне - всё близко, всё знакомо;
Здесь - отчий кров, здесь - отчий стол;
Здесь я любой тропой от дома
Сто раз округу обошёл...
Но вот сегодня - злюсь от скуки
На стёршийся пятак - луну,
И на опущенные руки
К оконцу голову клоню.

И блазнится: такой же хмарью
Через пол Томска и почти,
Как состоявшаяся пара,
По мокрым улицам мы шли.
Порой решительнее прочих,
До безрассудства в чём-то смел,
Тебя взять за руку той ночью,
Я даже в мыслях не посмел.
Молчала ты или тревожно
Ловила блики луж в асфальте...
А я был счастлив, что возможно
Пройти с тобою и ...
Расстаться.
7.    Томск. 1960г.

И вот я опять на вокзале.
Ветер относит дым...
Меня здесь конечно ждали,
Рисуя совсем другим:
Во всей полевой амуниции,
С ружьём, в сапогах, в рюкзаке,
С заметно подросшей амбицией
И чуть ли ни с картой в руке,
В очках - синеватые блики,
Штормовка, облезший нос...
Но я из таёжных реликвий
Лишь трубку сюда привёз.
Весёлые, яркие встречи,
В столовых - нехватка мест,
Не может быть даже речи
Не выпить за свой приезд...
Я так изнывал от жажды
И бегал пить на вокзал,
Где с тайной надеждой каждый
Прибывший вагон встречал...
Но вот - упустил, бестолковый,
Лишь утром увиделись мы:
От радости были готовы
Друг друга прижать к груди,
Но только смутились оба:
Твой тихо порыв угас,
А я на таёжную робу
Слезинку смахнул у глаз...

Нет.
Не гожусь я в рыцари без страха и упрёка,
Я  мало делал, много  говорил,
Но (хоть из этого и вышло мало прока)
Лишь только я один тебя любил.

8.   Везде. Всегда.

Любовь моя
Белым лебедем рвётся  в небо,
Волоча по земле перебитым крылом.
Мне нужна ты, как ломоть хлеба,
Как мартенам - железный лом,
Как винтовка - солдату,
Геологу - компас,
Без тебя мне - совсем нельзя...
Мне улыбка нужна,
Твой голос...
Мне нужна, без остатка,
Ты вся.
Пусть годы проходят
В стремлении диком,
Пусть серебрят виски,
Пусть волосы с черепа тащат с криком,
Им не сгладить, им не уменьшить тоски.
Это - тоскует сердце, большое и ласковое,
По твоей улыбке, по твоим глазам,
Это - сердце не прощает,
Как не упрашивай,
Одного.
Что ты ушла.

*

Ты не сказала:  - Жди,
А уезжала дальше,
Солнце светило, лили дожди
В этом году, как и раньше.
1962.


Шлёма

Прощай, мой друг!
Ты сам пришёл, ей богу,
От холода и голода тогда.
Под стол, что был подальше от порога
Ты с ужасом протиснулся туда.

Пришла весна, и в первые маршруты
Я за собой шутя тебя позвал,,
Смешной щенок (тебя бы взять на руки)
Из всех собачьих сил за мной бежал…
Ты вырос долгоногим, сильным, смелым,
Ты стал – таёжник, настоящий друг,
Пока был занят я в маршруте делом,
Ты по своим – всё обегал вокруг.

Завалы, буераки и  чащобы
Бессильны были помешать тебе:
Ты  шёл в тайгу, по леднику и в горы
Уверен и надёжен был везде.
Освоил ты любой доступный транспорт,
А за конем – так мчал буквально в лёт,
Привык мгновенно «в поле» собираться
И первым забирался в вертолёт.
Прости, мой друг, я в город уезжаю…
Ты эту жизнь не любишь, не поймёшь.
Охотнику тебя я оставляю
И знаю: ты его не подведёшь.

Заяц

Акташ внизу под косогором,
Бегут по небу облака,
Вокруг вольготно: скалы, горы,
Да перелески, да тайга,
Да мхи на камнях выстилают
Порой причудливый  узор…
Свои красоты подставляет
Природа под пытливый взор.
Сижу, над картою склонившись,
Смотрю, пытаюсь разобрать,
Куда попал я отклонившись,
Где этот лог, где эта падь?

Неясно что-то… Вдруг зайчишка
Из трав возник передо мной,
Беспечный серый шалунишка,
Весь безалаберный такой.
Я замер. Заяц прыгнул ближе,
Я – неподвижен, я – молчок,
И он затих, но я-то вижу
Его блуждающий зрачок.
Ещё прыжок, и под коленкой
Он, озираясь, зашуршал….
«Ну что, дружок, а хошь линейкой
Тебе я врежу по ушам?»

И зайцу б стало не до смеху…
Играть ли в «кошки-мышки» нам?
Кому беда, кому потеха,
Кому прогулки по полям!
Но покутил он головою
И в три неспешные прыжка
Спокойно скрылся за скалою…
А я, опешивши слегка,
По карте проложил маршрут
И двинулся в дальнейший путь.



Шторм

Небо тучу распороло
Молнией свирепой,
Волны бьются в берег голый,
Ветер зол и крепок...
Он ласкает спины волнам,
Платья с них срывает
И, порвавши в клочья, вольно
В небо их бросает...
Волны, спорить не решаясь,
В ярости истерик,
Лишь стыдливо прикрываясь,
Падают на берег.

Медведь – музыкант

В тайге порой забавно наблюдать,
Как на расщепе зверь пытается играть.
С серьёзным видом, будто бы настройщик,
Зацепит лапой, слушает, в расстройстве
Порой с досадой лапою махнёт,
Порой сердито щепку отдерёт,
Бывает, в ярости вокруг всё сокрушает,
Ревёт свирепо, снова затихает
И слушает…. Не ладится игра,
К делам серьёзным перейти пора:
Малины куст проверить, может быть,
В ручье ближайшем рыбу половить.
И прочих летом дел невпроворот….
Медведи – любознательный народ.

Гость

В разгар весны улар забрёл на буровую,
На миг ослеп.
Помбура был не глуп.
Он гаечным ключом
Задачу разрешил простую:
Тот в суп попал...
Наваристый был суп.

Полевой быт

То ждём весны, то летом — зной,
То поздний снег, то ранний холод,
То вертолёт в срок не пришёл,
Продукты кончились....
Всё — голод.
Подножный корм....
Хорошо,
Грибы и ягоды, рыбалка....
На этот раз  муки мешок
Припас на случай, примеряй-ка.

Чтоб выпечь хлебы, строим печь.
Мы в склоне выемку отрыли,
И под, и стены (пламя жечь)
Из плоских валунов сложили.
Часа четыре жгли костёр,
Потом в печь формы зарядили,
Убравши угли, вымев сор,
И в топку вход плитой закрыли.

Ох!
Как был вкусен выпек тот...
Его с восторгом мы жевали.
А утом прибыл вертолёт -
Пилотов хлебом угощали....

Старик

           Нам, прошедшим сквозь штормы
           от пятидесятых до девяностых…

Седой копной накрыт до плеч,
как шапкой,
А борода скрывает рваный шрам…
Спешу я в горсовет с какой-то папкой
По суетливым мелочным делам…
И невдомёк прохожим, что нередко
Сквозь боль, обиды, горечь, стыд и срам
Под парусом ходил я против ветра
Назло насмешкам, граду и штормам.
Чем резче  ветер, тем сильнее ярость,
Вдаль рвался, обдирая душу в кровь,
Дрожал от напряженья алый парус,
Вели надежда, вера и любовь…

У перехода отдышусь…
Как странно,
Глаза закрою – обрету покой,
Передо мной вновь башни Зурбагана
И полный ветра парус за спиной.

      Бессонница

Пришла бессонница нежданная…
Я с ней напрасно не борюсь,
Я уступлю ей. Побеждён ли я?
Да ладно…. Завтра отосплюсь.

Ну, а сегодня вспомню молодость:
Палатки мокнут под дождём,
А мы внутри над картой скорчились,
Что ж, от маршрутов отдохнём.

Сыпь анекдотов позабористей….
От смеха снова день угас.
Устали, хватит этих новостей,
Теперь распишем преферанс….

Пропеты песни, стихли к вечеру,
Про бригантины, про костры,
Про шум лавин…, вновь делать нечего.
А дождь идёт. Ложись и спи!


 
Над  бездной

Нет ни снов, ни  бессонниц -
Все смешалось в бреду.
Незнакомой тропою я в горы уйду.
И на этом пути, ни зовя, ни маня,
Там, высоко в горах, повстречаю тебя.
Там, где пики хребтов протыкают века,
Нас от взоров чужих защитят облака...
Там бы руки сплести, да нельзя никак их
От шершавой скалы
Оторвать, хоть на миг...
Там ни шагу ступить,
Ни вперед,  ни назад...
Там над бездной печальной
Нам вечно стоять.
И не встретиться взглядом,
Иначе судьбою
Лишь полета пятнадцать секунд
Нам отмерено в жизни с тобою...


В бездне

Я упал.
Я разбился о камни.
Вот на них мои мясо и кровь,
И на землю стекает устало
Моя мысль из разбитых мозгов:
«Кто я? Где?
Почему одинокий?
Почему от тебя вдали?
Шевельнуть бы,
с последним,
прощальным
вздохом
Ослабевшим крылом любви»…

Цветок

Нет!
Не сорвал я тот цветок,
Что рос
На небольшой поляне
Меж берёз...
Я не люблю цветы в стакане.
Я их люблю, среди травы
И рос.

Так  заведено…

Впадают реки в море,
Уж так заведено.
Для речки это – горе,
Для моря – все равно.
Проходят молча годы,
Сменяет имя век,
Всё ищет смысл природы,
Не речка, человек.

Струёй играет буйной
Текущая вода.
Ей кажется: не будет
Покоя никогда.
То тешится -  играет,
То стихнет – мирный плёс,
Вновь бесится – вращает
Круг мельничных колёс,

То силы набирает,
Затихнув у плотин,
То снова сталь вращает,
Теперь уже турбин.
До моря вниз стекает,
Уснуть бы на века,
Но солнце собирает
На небе облака….

Опять судьба их гонит
Неведомым путём
В неведомые горы,
Чтоб вылиться дождём.
И снова труд извечный
И снова – долгий век….
Для речки жизнь – вечность,
Река – не человек.



Шторм

Ветер пену брызг срывает
И бросает в небо.
Волны с рокотом и лаем
В скалы бьют с разбега,
Разбиваясь в пыль и капли,
И слезой стекают.
Но  в волны кипящий отлив
Бьёт уже другая...
И её ждёт та же участь...
Но за годом год
Море, волны посылая,
Скалы разобьёт.


Эдельвейс

Выше границы леса
К склонам горы скалистой,
Будто не зная веса,
Тянет мохнатые листья.
Узкие листья вдоль стебля,
Пять лепестков короны,
Кажется очень бледным
Цвет ее серо-зелёный.

В тон серебра пупырышки….
И осьминога ноги
Напоминают, пышные,
Венчики недотроги.
Вынес контрасты чрезмерности,
Видно, имел столько сил.
Стал эталоном верности,
Символом стойкости слыл.

И не напрасно рыцари
(Помню из книжек с детства)
Скромные с виду, такие дары
Гордо везли невестам.
Видимо, ветры романтики
И до меня донесло:
Эти цветы-бессмертники
Вложил к тебе в письмо,