Замерзший город Оболонь

Небо – замерзший лёд.
В него вмёрзли антеннами дома – чуть наискось плывут в облаках и о чём-то думают.
Антенны дрожат от информации.
Пространство - радиоэфир.

Птицы берут дома на приступ, разрезая крыльями и своими телами морозный воздух.
А дома гудят, потому что не сдвинутся с места.
В их окнах – застывшее время и грусть.

Земля, как пустыня из белого снега – в желтом солнечном свете, наискосок,
А я – наблюдатель – хожу по дворам-палатам  огромной, холодной больницы.
Стены,
           бетонные плиты,
                столбы, обклеенные объявлениями.
Деревья – оборванный крик, застывший корнями вверх.
Ветер гоняет по кругу обрывки бумаг и газет.
Мусорники с открытыми пастями что-то жуют, дремлют, прищурив глаза на солнце – им уютно, и вокруг их сна стоит тепло.
Бельё болтается на тонких верёвках, будто прогуливается, как комнатная собака на поводке; оно ослепло от солнца, охмелело на морозе, то спит, то порывается лететь куда-то с порывами ветра, но потом снова успокаивается и мерно покачивается в такт солнечному свету.
19/01/1992