Чёрные пикировщики

Эта история произошла со мной в детстве, когда мне было лет 12. Однажды летом в конце июня, когда мошкА уже пошла на убыль и можно было высунуть лицо на улицу без опасения, что оно будет немедленно искусано, набросившимся роем мошек, мы с подружкой решили отправиться на прогулку подальше от дома, осмотреть местность, где ещё не ступали наши сандалии. Дорога предстояла дальняя, около восьми километров пешком в один конец. Мы решили не ограничиваться нашей стороной реки, а перебродив Ахтубу в мелком месте, пройти вдоль левого берега мимо кручи, где гнездились в обилии ласточки. Затем, дойдя до железнодорожного моста, подняться по старым, с пропусками перекладин ступенькам и перейти по железнодорожному мосту на свою сторону реки Ахтуба. Далее пройдя, уже обследованную нами, территорию сада по диагонали, выйти на знакомую нам улицу, которая выведет к школе №3, в которой мы учились.
На гнёзда ласточек, обратил моё внимание мой отец, когда мы проплывали мимо крутого левого берега Ахтубы, на служебной лодке, во время несения дежурства на водоёмах. Я часто напрашивалась на дежурство, так как мне нравилось кататься с отцом на быстроходной плоскодонке с мотором в 25 лошадиных сил. Я устраивалась на носу лодки и стремглав неслась над поверхностью воды, от этого у меня возникало ощущение, что я парю над водой подобно чайке. Отец учился на ихтиолога и много мне рассказывал о различных видах рыб и я тоже начала отличать рыбу по разновидностям и названиям.
В восемь часов утра я уже стучалась в калитку подружки. На мой стук прибежала небольшая собачка и начала заливисто гавкать, вслед за ней появилась хозяйка дома. Я объяснила, что мы договаривались пойти с утра на речку позагорать, пока солнышко не припекает. Настоящую цель ухода из дома мы скрыли, чтобы не беспокоить родителей. Перед выходом мы хорошо подкрепились, чтобы не отягощать себя ношей, попили сок, и вышли налегке, одетые в короткие ситцевые платьица и сандалии. Дойти до речки нам не составило особого труда. Мы вышли на железную дорогу, дошли по ней до переезда, затем пошли по накатанной дороге до брода. Конец июня был как раз тем периодом, когда половодье в Волго-Ахтубинской пойме уже убыло и реки, и притоки Волги вошли в свои обычные берега. Дойдя до брода, мы сняли обувь и держа обувь в руках, пошли переходить реку босиком. Ахтуба оказалась нам не более по-колено и мы, легко преодолев водное препятствие, не замочив подола платья, вышли на противоположный берег. Далее, перейдя песчаную косу, мы упёрлись в крутой берег из красной глины. Вдоль берега, между высоким, отвесным склоном и лесной полоской пролегала накатанная дорога, которая упиралась в железнодорожный мост. Нам предстояло пройти этот участок дороги. Через десять минут ходьбы, на нас откуда-то сверху свалилась стайка мальчишек. Съезжая на ногах, с почти отвесного склона, они поднимали в воздух пыль кирпичного цвета, которая шлейфом тянулась по пути их спуска. Ребята были около нашего возраста и меньше. Когда они нас окружили, мы немного испугались, так как среди них не было ни одного знакомого. Мальчишки, были детьми военнослужащих офицеров, которые жили в военном городке, который был расположен на высоком левом берегу Ахтубы. Они поинтересовались, откуда мы  и зачем пришли сюда. Мы сказали, что хотели бы увидеть ласточкины гнёзда. Они оживлённо стали рассказывать, как они лазили на крутые склоны и видели в гнёздах птенцов ласточек и даже брали их в руки, но есть опасность быть укушенными змеёй, в гнёздах могут оказаться змеи, поселившиеся туда после поедания яиц ласточек. Мы поблагодарили мальчишек за предупреждение и, расставшись, отправились дальше к поселению ласточек.
Дойдя до склона, где в самой верхней части виднеется большое количество чёрных норок, мы остановились. Подружка отказалась лезть на крутой опасный, участок, усеянный гнездами, в которых можно наткнуться на змей. Она сказала, что она устала и посидит, подождёт меня внизу, а я могу отправляться за своими приключениями наверх, на что я согласилась и полезла по крутому, осыпающемуся склону. Добравшись до гнездовых отверстий, я просунула руку в одно из отверстий. Медленно продвигаясь рукой по прохладному ходу, я уперлась пальцами в тупик. Рука углубилась в цилиндрический проход по локоть. В гнезде никого не было. Переместившись, левее я снова предприняла попытку нащупать кладку или обнаружить птенцов, и моя попытка оказалась успешной, в гнезде находились уже оперившиеся, почти  готовые к первому полёту птенцы. Я попыталась взять в руки одного из птенцов, чтобы получше разглядеть его при солнечном свете, но моя попытка была пресечена, появившейся в метре слева змеёй, выползающей из гнезда. По-видимому, змея уже расправилась с кладкой и отдыхала, в опустошённом гнезде, наслаждаясь прохладным уютом, завоёванного помещения. Змею привлёк шум, который производили птенцы, потревоженные моим легкомысленным любопытством. Что тут началось! Птенцы встревожили своим криком птенцов из других гнёзд. Начался ужасный дружный писк, который в свою очередь привлёк родителей птенцов. Вокруг меня закружила, орущая на все голоса, стая ласточек, невиданной доселе плотности. Они все носились перед моим лицом, подобно мошкам, но только гораздо большего размера, норовя меня клюнуть прямо в глаз. Я пришла в такое состояние испуга, что не знала, чего следует больше бояться, наползающей змеи или роя клюющихся ласточек. Скоро я совершенно забыла про угрозы наползающей змеи и клюющихся ласточек, потому, что из-за перегиба отвесного склона, появился рой, неимоверной доселе невиданной плотности, больших чёрных птиц, которые стали агрессивно пикировать и атаковать всё, что движется кроме ласточек. Звуки, которые добавились к писку птенцов ласточек и их родителей перекрыли все звуки, которые производились в радиусе минимум два километра. Во-первых, чёрные защитники в первую очередь разделились на виды опасности. Одна группа чёрных пикировщиков занялась наползающей на меня змеёй. Змея была заклёвана в считанные секунды и скатилась по сыпучему, глиняному склону в жалком состоянии, граничащем с критерием выживания равным нулю. Змея, перекушенная в многочисленных местах, хорошо обвалянная в глиняной пудре уже не представляла никакой угрозы для норок с птенцами и для меня тоже. Теперь все силы летающих существ были брошены, на кого бы Вы думали - на меня. Я быстро сообразила, что я для них, что-то похожее на змею, только большего размера. Всё это месиво птиц стало орать сильнее во столько же раз, насколько я больше представляю опасность. На крик отовсюду стали слетаться ласточки и большие чёрные пикировщики. Собравшись в кучу, они стали окружать меня как, ушедший вместе с половодьем огромный рой мошек. Я сразу же поняла, что мошки и мальчишки это просто ничто против этого страха. Тысячи, вооружённых клювами и когтями, диких бАшек набросились на меня с яростной силой, и давай меня клевать, куда попало. Я быстро сообразила, что надо успеть спуститься со склона до того состояния, которое случилось со змеёй. Чтобы не навлечь всю эту атакующую стаю на подружку, которая с ужасом взирала на происходящее, как вкопанная, я из-всех сил бросилась убегать траверсом по склону, с целью увести стаю от места, где меня поджидала подружка. Вся стая бросилась преследовать меня, угрожая проломить мне клювом череп и выклевать глаза. Я убегала прикрываясь руками, но стая не отставала и нападала волнами атак, пытаясь исклевать меня до смерти. Я очень сильно испугалась и начала кричать, но птицы не отступали до тех пор пока я не удалилась от гнёзд, на безопасное для птенцов расстояние. Постепенно, атакующая стая стала редеть, но некоторые особи всё ещё преследовали меня, надеясь напугать так, чтобы я и думать перестала о возвращение на гнездовья. Я убежала на несколько десятков метров от подруги в сторону железнодорожного моста. Когда стая чёрных пикировщиков перестала кружиться над моей головой и улетела туда, откуда явилась, подружка приблизилась ко мне, и мы вместе пошли к красовавшемуся неподалёку, выглядевшему, как сооружение из космических фантастических представлений о будущем, покрашенному серебристой краской, железнодорожному мосту. Подойдя к мосту, адреналин, взбудораживавший наши нервы, перестал вырабатываться с прежней силой и мы были почти спокойны. Взобравшись, по утлой полуразрушенной лестнице к мосту мы вступили на его территорию. Идти пришлось по мосткам проложенным между рельсами и все опасности, казалось, остались позади, как вдруг мы услышали за спиной шум железного дыхания, надвигающегося многотонного поезда с составом вагонов, протяжённостью, не видного конца. Расстояние между нами и поездом сокращалось с большой скоростью. Мы стояли в недоумении посредине пути и не знали куда нам деваться. Я увидела, что недалеко, с правой строны есть, что-то ввиде балкончика и предложила бежать туда. Мы бежали из всех сил. Поезд за нашими спинами грохотал всё сильнее и сильнее. Балкончик приближался, но мы всё ещё находились между путями. Вдруг поезд издал оглушительный и протяжный гудок, который не кончался и становился невыносимым, а мы продолжали бежать по мосткам, посреди железнодорожных путей. Наконец-то мы поравнялись с долгожданным балкончиком и сиганули в него с прытью сигания в воду с толкача, когда мы хотели показать всем свою смелость и умелось. В балкончик железнодорожного моста, мы прибалконились почти одновременно. Поезд промчался мимо с доплеровским эффектом. Долго грохотали вагоны товарного состава. Мы отдыхали, от неожиданно предпринятого забега со скоростью выживания. Поезд прошёл и стук колёс затих. Нам больше ничего не грозило и нам не куда было торопиться. Мы не торопясь пошли домой, через когда-то нас пугающий неизвестностью, заброшенный, колхозный сад. Кругом росли шампиньоны, но мы не обращали на них внимание, потому, что сбор шампиньонов не входил в цели нашего приключения. Это уже был пройденный этап в освоение познаний окружающего пространства. Мы ничего не рассказали нашим родителям, они у нас были ещё такие дети.


Автор съёмок Нина Серёгина. Железнодорожный мост через Ахтубу.