Лимонов

Гремел октябрь.
             Год девяносто третий.
Москвою пёрли танки, БМП.
Дней постсоветских вилось лихолетье,
ОМОН спешил наперерез толпе.

Под кумачом огромная колонна
Скандирует: «Долой капитализм!»
Ведёт вслед за собой её Лимонов,
Что вызвать хочет ССР на бис.

Он эмигрантом был, и жил, как негры,
Посуду мыл по Штатов городам.
Его пославши, «крякнула» Империя,
Он, прилетев, опять явился нам.

Очки, бородка, поседевший «ёжик»,
Худой кулак сжимает транспарант.
Он знает точно: раньше или позже
Его поддержат лодки и десант.

Он – вождь, такой, каким был Лейба Троцкий.
Он верой в Революцию живёт.
Завет страны своей хранит отцовский,
Стращая тех, кому б набить живот.

Его навек запомнит Севастополь,
Громил хохлов он в ДОФе, как гроза,
Зовёт его в почтении Европа,
Чтоб он про большевизм ей рассказал.

Проханов, Дугин – то его собратья,
Весёлый Летов скалится в очки...
Нацбольшевистская клокочет партия,
Порвать желая капитал в клочки.

Он книги пишет, по тюрьмам кочуя,
Его «Лимонка» жжёт, как еростат.
И будет так ещё столетья, вскую
Лимонов гений пули не сразят.

Разбили в пух и прах солдаты митинг,
Убив восставших тыщи полторы.
Идею же – не удалось убить им,
Что дланью зиждет новые миры.

В подполье юркнул ёжиком Лимонов.
Пошёл сплочать народ своей страны,
Что, подробившись в сотне регионов,
Уж ждёт распада, смуты и ханы.

Сражался в Сербии, и в приднестровской степи,
Держал «АК», предохранитель сняв.
Всегда Лимонов рвал любые цепи,
Закон, политику и здравый смысл поправ.

А в Харькове нацболы молодые
Кучкуются близ «Серпа с Молотком»,
Стремясь пойти на сине-жёлтый Киев,
Впитав завет Лимонов с молоком.

Что будет? Год двенадцатый надежду
На революцию в стране своей хранит.
Возможно, что генсеком, словно Брежнев,
Лимонов станет, если победит.

Ну, а пока – опять сидит в застенке,
Седой борец, на заднице комар.
Персона по фамилии «Савенко»,
Что цитрусовый психдонимб принял.

И падает вода по капле мерно
С прогнившего сырого потолка.
Прошёл октябрь.
         Пришёл век двадцать первый.
Лимонов же – вписал себя в века.