2011 г

Новая Россия

Не уповая на Мессию,
Прозрев истории ходы,
Я вижу новую Россию -
Без войн, насилья и нужды.

Пройти ли веку нужно будет,
Иль двум столетьям, или трём,
Но славно заживут в ней люди,
Руководимые царём.

Флаг вновь зареет чёрно-жёлтый,
С основой белой триколор.
Штандарты с кистями из шёлка,
На них - с коронами орёл.

Столица будет в Петрограде,
Как было сотню лет тому.
На шпиль адмиралтейский глядя,
Вконец рассеет Солнце тьму.

Ни склок не будет, ни руины, -
Одна лишь Божья Благодать!
Надеюсь, Гетман Украины
С царём не станет воевать.

-----------------------------------------------------------

От моды этой не в восторге я,
И, к Вечному придя огню,
Не повяжу на грудь "Георгия",
Но - в сердце память сохраню.

-----------------------------------------------------------

Посвящение участникам Global Marijuana March 2011

Растаманский марш. Песня.
Исполняется на мотив "По долинам и по взгорьям".

Накануне Дня Победы,
Год от года, как всегда,
В пятницу, четверг иль среду,
То есть, в общем, как когда,

Маршируют растаманы
По проспектам городов,
Стяг несут марихуаны,
Зелен, красочен и нов.

Протестуют против власти,
Чтобы легализовать
Их обкуренное счастье,
Можно стало чтоб сажать,

Собирать, сушить и пЫхать,
И пускать по кругу "буль".
Это всё - не чья-то прихоть,
Эта мысль - мощнейший руль!

Верю я: при лучшей власти
Сгинут водка и табак,
И продолжат потреБЛЯТЬ их
Только нищий и слабак.

И откроются кофейни,
Как небесный Амстердам,
Где, забывши о портвейне,
Все запышут дружно план!

Под напевы Боба Марли
Дым пуская из ноздрей...
Буду я в то время старым,
Мне б дожить до этих дней!

Пусть восторжествует разум!
Посмотри себя вокруг!
Дай отпор мирским заразам!
В этом Джа с тобою, друг!

Дай отпор мирским заразам,
Джа с тобою в этом, друг!..


Годовщине Харьковских соглашений. Песня.

Исполняется на мотив "Раскинулось море широко..."

Раскинулось море широко,
И флаги трепещут вдали,
Стоит адмирал одиноко,
Уходят его корабли.

Под флагом российским трёхцветным
Уже не вернутся сюда
Линкоры, эсминцы, корветы,
И нету числа тем судам.

"Товарищ! Не в силах я Крым позабыть! -
Сказал старшина замполиту.
Уже не придётся сюда нам приплыть,
Для нас эти воды закрыты!

Дешёвого газа закончился срок,
Статей этих Харьковских, друже!
Нам всем время свой преподало урок,
Затянем же пояс потуже!"

"Ребята, не дрейфь! Мы вернёмся сюда! -
Ему капитан отвечает. -
Лишь скажет Россия, и будет война,
И в ней она не проиграет!

Здесь дед воевал мой в том сорок втором,
Сто лет позади без недели,
Для нас отстоял Севастополь - наш дом,
Чтоб внуки здесь наши осели!

А прадеда штык здесь француза колол
В войне героической Крымской.
За веру, царя проливал тут он кровь
Во славу короны Российской!

Я верю, себе мы свой Крым возвратим,
Вернём себе свой Севастополь!
Проклятых хохлов до конца разгромим,
И к чёрту старуху-Европу!"

Матрос отвернулся на юте к волнам,
Смахнул в море слёзы, бедняга.
На мачте подняли Андреевский стяг,
И грянули громко "Варяга".

Потом затянули они из "Любэ"
Ту песню, что пел Расторгуев.
Им всем в этот миг стало не по себе,
Безвыходность каждый почуял.

И взят был тут курс сквозь ветра и шторма
До Малой Земли, до священной.
Кильватерным строем шли тихо суда
Под волн неумолчных крещендо.

Их встретит слезами российский народ
На Малой Земле той далёкой...
Растаял вдали героический флот,
Лишь чайки кричат одиноко.

Растаял вдали героический флот,
Лишь чайки кричат одиноко.


Минута молчания

Под градом и дождём, жарой, в пыли,
Под ветром ледяным, в пурге, по снегу
Солдаты шли дорогой на Берлин,
Чтоб вырвать у врага свою Победу.

Несли в боях священный красный флаг
С мечтами мира, вечными, живыми,
Что, водружён победно на Рейхстаг,
Войны маршруты завершил лихие.

За Родину вперёд, и за вождя,
Гром канонад, огонь из всех орудий.
В затишьях кратких дух переводя,
Вновь уходили в бой страны советской люди.

Страна в руинах с Волги до Карпат.
Нацистов иго никого не пощадило.
Врагу не покорился Ленинград,
И Брест сражался с мужеством и силой.

Проклятый Гитлер в бешенстве зверел,
Кусая локти, по полу катаясь.
Народ наш победить он не сумел,
Хоть было горе без конца и края.

Арийской расы капища святынь
Готовил для земли советской Гиммлер.
Пылала раной огненной Хатынь,
Чернели рвами братские могилы.

Четыре года длился тот кошмар.
И ни прощенья, ни забвенья нету.
Руками ввысь тянулся Бабий Яр
К кровавому безжалостному небу.

"Хорст Вессель" голосил чудовищ хор,
Земля стонала от сапог немецких.
Треблинка, Бухенвальд и Собибор.
Дахау, Белжець, Тухинген, Освенцим.

Народ боролся, не жалея сил,
И смерть ждала предательски героев.
Матросов грудью амбразуру перекрыл,
Погибли наши Кошевой и Зоя.

Сходились в сече полюса-антимиры,
Пространство жизни обагряя кровью.
За дней военных тыщи полторы
До основанья мир сменил свой облик.

Промчались годы. Шесть десятков лет.
Земля остыла. Затянулись раны.
Храня Победу, как святой завет,
Уходят тихо в Вечность ветераны.

Под небом мирным новая страна
Растит очередное поколенье.
Пусть не коснётся больше нас война,
И в прошлом пусть останутся лишенья!

Навек пусть люди память сохранят,
И в мире пусть живут друг с другом страны.
Я встану возле Вечного огня,
И молча положу к нему тюльпаны.


Где ты, Гитлер?..

Тридцатого апреля, в день смерти Гитлера, я написал такое ему "посвящение":

Где ты, Гитлер? В какой Aргентине?
Где малюешь ты свастики, где?
На какой нас обводишь мякине,
И в одежды какие одет?

Может, снова живёшь в Браунау,
Поменяв многократно лицо.
Голосишь за каких-то там правых
И с дитями играешь в серсо.

Видишь сны, как Москвой едут танки,
Что зовутся "Пантера" и "Тигр"...
Или в сейфе лежишь на Лубянке
В виде челюсти, чёрт подери?!

Фильм про Новую Швабию видел я,
Про тарелки нацистских НЛО.
Где ты, Ади? В какой Антарктиде?
Где залёг Атлантидой на дно?

Верю я, что с собою покончил
Ты весной в сорок пятом году.
Пухом будь тебе логово волчье.
Спи, "mein fuhrer".
                До встречи в аду.


Что было б, если б не было Победы?..

Что было б, если б не было Победы?
И было бы тогда хоть что-нибудь?
Сражались за неё когда-то деды,
Свинец хватая в яростную грудь.

Быть может, было б чинно всё, красиво,
Как с Лаврской колокольни краевид,
И пить нам с Гоггенцоллернами пиво,
Как кто-то из манкуртов говорит?

Наслушавшись подобных в жизни басен,
Я с документов старых пыль смахнул.
И навсегда я буду несогласен
С людьми, что восхваляют ту войну.

Варили из людей тогда бы мыло,
Валил бы в небо крематорный дым
Райхскомиссариата "Украина".
И для "геноссе" отдан был бы Крым.

Страшна, кровава и смертельна участь
Тех, кто попал в концлагерь или в плен,
За проволокой чёрною колючей
Средь одинаковых квадратных стен.

Под дикой "властью" фюрера-злодея
Невольников бы вился караван.
Воспоминаньем стали бы евреи,
Как не осталось бы навек цыган.

Забыв Христа, арийцы б учредили
Культ поклоненья полчищу богов,
Где Один - бог жестокой, лютой силы,
И Тор, несущий молнию и гром.

Пьянясь удачей, как в игре азартной,
Повсюду правил бы тевтонский зверь.
И гнал со свастикой бы паровозы Гартман
С завода, что когда-то был "ОР".

По улицам открылись бы трактиры
И для "СС" публичные дома,
Где, за полбанкой "Хайнекена-бира",
Гуляла бы фашистская чума,

Слагая из Шевченко аутодафе,
А после - на забитый стадион,
Где матч проходит пленных и "Люфтваффе",
И где - расправа за победный гол.

Как пуля, как бандитский в спину выстрел,
С улыбками бы поднятый, висел
Нацистский флаг над Радою Министров
Погибшей Украинской РСР.

И от Карпат до стёртой в прах Одессы,
С Донбасса до полесских пущ-лесов
Летел бы гимн с названием "Хорст Вессель"
Из глоток палачей и подлецов.

Трёх классов получив образованье
Степей донецких мать, отец и сын
Пахали бы, спины не разгиая,
За - в жизни раз - э к с к у р с и ю  в  Б е р л и н.

Залечивая огненные раны,
Прервав немецкий клёкот-разговор,
Боролись до конца бы партизаны
В глухих лесах и средь высоких гор.

Но, доживая где-то за Уралом
Среди тайги и безпроглядной мглы,
Влачить нам свои тяжкие орала,
Как узникам нацистской кабалы!..

...Пусть не свершилось чудо коммунизма,
И флаги красные сданы давно в архив,
Но мы не стонем под пятой фашизма,
Народ наш - хоть и худо-бедно - жив!

И, осушив, не чокаясь, стаканы,
Мы скажем и живым, и тем кто пал в бою:
СПАСИБО ЗА ПОБЕДУ, ВЕТЕРАНЫ!
МЫ ПРОНЕСЁМ ЕЁ СКВОЗЬ ЖИЗНЬ СВОЮ!..


Евровидение

Кто-то аутсайдер, кто-то - лидер,
Где - достаток, где-то нищета.
Я смотрю сегодня "Евровиденье",
Европейской музыки мечта.

В этот раз проходит в Дюссельдорфе
Конкурс этот песенный опять.
Это - среза музыкальный профиль,
Кто и как умеет петь-играть.

Пляшут в острых шапках молдаване,
Льётся песня "Беларусь люблю!".
На японском голубом экране
Фестиваль, сплотивший всю Землю.

Позабыты склоки и обиды,
Кризис и Берлинская стена.
Больше не нарушит Евровида
Огненным дыханием война!

Europe свой справляет celebration.
Дюжина сияет звёзд златых.
Пригласили Дану Интернешнл
Из краёв израильских святых.

Кто прорвётся, чемпионом станет?
Здесь интрига, голосов подсчёт.
Я болел в четвёртом за Руслану,
И "Green Jolly" ей заткнули рот.

Будут слёзы, почести и лавры.
До небес горой великий пир.
Пусть вовек так будет и подавно,
И в Европе крепким будет мир!

13 мая 2011 г., маршрутка


На смерть Усамы бен Ладена

Скатилась нежданно-негаданно
Слезинка с исламских ресниц...
Убили Усаму бен Ладена,
И радости нету границ.

Ликует Европа, Америка,
Последняя - больше, поди.
Хотя кое-кто и не верит,
И, кто знает, что впереди?..

Придёт ли преемник? Наголову
Разбита ли "Аль-Каида"?
Свершатся теракты ли новые,
Иль в прошлом они навсегда?

Навеки останется в памяти
Тот день роковой в сентябре, -
Взошёл полумесяц кровавый,
Закон, человечность презрев.

Что ждёт нас в грядущем - не знаю я.
В день новый иду, помолясь.
Бен Ладена нет, нет Дудаева.
Жив флаг, где арабская вязь.


Рецензия на Золотой ключик Карло Колодди

Буратино и Мальвина,
Рядом - пудель Артемон.
Как людского счвстья символ,
Что пришёл из тех времён.

Золотой сияет ключик,
Свет тот - на века веков.
Ну, а мы же, после путча,
Все в Стране той Дураков...

27.5.2011, паб "Бюргер".


Руст

                Андрею Волынскому

            "Здравствуй, киндер дорогой,
            Гость, никем не чаемый..."
                Ю. Ким


Небо над Москвой холодно, пусто.
Там одни вороны да грачи.
Больше не появится в нём Руста,
Хоть ты в "Дойче Велле" покричи!

Он страны воздушные границы,
"Цессною" нарушив, пересёк,
И спланировал красивой птицей
Тверди коммунизма поперёк.

Ох, как все тогда закопошились!
Повязали мигом пацана.
Обороноздатности лишилась
Великомогучая страна!

Полетели шапки и погоны,
И голов иные не снесли...
Маршала, министра обороны,
За ЧП на пенсию "ушли".

Долго в потревоженное небо
Вглядывался в страхе Горбачёв.
Происки Союзу сил враждебных
Были это, и ни что ещё!..

И, понять его поступок силясь,
Поддержали многие юнца.
Анекдотов сколько народилось...
Вскоре тазом та страна накрылась,
Но хранят Изида и Озирис
Матиаса Руста, молодца!

...Чисто небо над столицей, пусто.
Не поддержан был никем почин.
Нового вовек не будет Руста,
В Голос хоть Америки кричи.

И на то сегодня - ряд причин.

25.5.2011


За одну сигарету

Покуриваю
Пишу вот это
Ночь опять же
Вроде усмехаюсь
Попробую сколько-то ещё -
Будет что-нибудь подобное
Возможно лучше.
Согласен
Или -
Всё же ночь, поэзия, полёт?
(Здесь я докурил.
Подумал, что финал
Важная часть стихотворения.
И пошёл на свои дела.)

Олег Судаков, "За одну сигарету"

Я вышел ночью на балкон.
Зажёг я сигарету.
Двотыщи восьмый вспомнил год,
То огненное лето.

Когда работал на икре
Здоровой красной рыбы,
Когда платили мне "у.е.",
Не говоря "Спасибо!"

Когда сигары я курил,
Табак и самокрутки.
Полтхауза грин на то убил,
Дым дорог там - не шутки.

Все перепробовал сорта
И с фильтром, и без фильтра...
Есть в США хорошая черта -
Свобода это выбора.

А после, как завод сгорел,
Все стали разъезжаться, -
Наш босс суровый подобрел,
Давал всем угощаться.

Вот фото. Я, негр Габриэль,
Антонио с Манилы,
Том Дык, учитель штата Мэйн,
И рыжий мальчик Билли.

С улыбкой я их всех обнял,
Друзей с окраин света.
А между пальцев у меня
Дымится сигарета.

Друзья разехались. Со мной
Остались лишь на фото.
Нет сигареты ни одной,
Добытой в тех широтах.

Но вновь "Прилуки" я курю,
И думаю: в Артеке
Встречает точно так зарю
Друг - Игорёк  К  у  ц  е  н  к  о  ! . .


vkontakte.ru/id2619248


***

Одень ты хоть пиджак из соли с перцем,
Вставь зубы себе хоть из Платини -
Но трудно встретить любящее сердце
В глухие наши и немые дни.

Иду по улице. Мне дождь по плечам хлещет.
Погода вновь справляет торжество.
И знаю я - тогда мне станет легче,
Лишь только, если отыщу  е  г  о  ! ^_^

И мы пойдём с ним в пожелтевший скверик,
И долго будем обо всём молчать.
Тогда-то я ступлю на твёрдый берег,
А нынче - вновь штормит, ёб твою мать!..

29.06.2011 21:21


Друг

В жизни не одну познав измену,
Горьких много я утрат понёс.
И я понял вдруг проникновенно:
Друг единственный мой - Иисус Христос.

Ни отца, ни матери со мною,
Ни родных, ни близких, ни друзей.
Он один сияет мне звездою,
И иду я миром вслед за ней.

Как бы я хотел, чтоб Он был рядом!
Видеть Его добрый светлый лик...
Никого иного мне не надо,
С Ним одним лишь встречи краткий миг.

Я б хотел Иуду образумить,
Чтобы он раскаялся в грехах,
И Христа не предал, как безумец,
Он ведь - нёс его в своих руках.

Но не знает "бы", увы, история.
Был распят Христос за нас с тобой.
И к Отцу вознёсся в выси горние,
И обрёл сияющий покой.

Верить в Бога людям лишь осталось,
Зов греховной плоти усмирять,
Чтоб, забыв однажды про усталость,
В строй войти, в божественную рать.

Вот они: Кутузов и Суворов,
Минин, и Пожарский, и Донской,
Кони скачут облаками скорые,
Луч сияет солнца золотой.

За Россию, за святую веру
Жизнь отдали лучшие сыны,
Что, ушедши в неземные сферы,
Нас хранят от мировой войны.

Видит Бог всё то, что происходит
С детищем - планетою Земля.
Он с неё, я верю, глаз не сводит,
Взора и на чуть не умаля.

Видит он расколотую Церковь,
Ложь улыбок неофитских сект,
Что, надевши их, как маски, сверху,
Внутренне отдались Сатане.

Видит зло властей, и их неправду,
Бандитизм, руины, произвол...
Но роптать на Бога нам не надо -
Сам народ Земли к тому дошёл.

И пробьёт однажды час последний,
Дрогнет твердь, и звёзды ниспадут.
В этот час свершится Откровенье,
И начнётся Высший Божий Суд.

Внемлю я библейскому Завету,
Каюсь в грехе, не жалея слёз,
Чтоб пошли в тот день вдвоём по свету
Я и друг мой - Иисус Христос.


Похороны Высоцкого

Я шёл в июльский полдень по развалу,
Где за Восточным рынком ЦВМ.
Стоял мужик. Держал пластинок пару
С портретами, что ясны были всем.

«Почём концерты?» - «Десять!» - «Забираю!
Тут пятый диск, нет у меня его».
«А плёнку не возьмёшь? Придётся, знаю
Она вот так для сердца твоего!».

И он поднял с брезента вмиг катушку,
Впервые я такую лицезрел.
Не на бобин была она «вертушку»,
Оборван край, за ним – большой пробел.

«Мой брат снимал тогда, в восьмидесятом
На махонькую камеру «Спорт-3»…
Нет у меня к просмотру аппарата,
Ты ж – молодой, отыщешь – посмотри!».

Принёс домой я эту киноплёнку,
Поставил диски по порядку в стоп,
Зачистил провод, подключил колонку,
Подрихтовал сбоивший автостоп.

И, вынув, новый диск протёр от пыли,
Поднёс иглу и опустил рычаг.
Аплодисменты штормом накатили,
В колонках с треском запылал очаг.

И были песни, с детства мне знакомые,
Ещё по олимпийской той «Весне»,
А вот, гляди, и «Мир вашему дому»
Попал теперь в собрание ко мне.

А что же плёнка? До зимы лежала
В коробке от бобины «Лисичанск».
Проектор для неё везде искал я,
Но даже и на «балке» ждал отказ.

Зимою же – поехал в Севастополь,
Не на курорт – по службе, и вот там,
«Радиотучи» обойдя все тропы,
Я приобрёл заветный «Бетакам».

«Бери!» - сказал с улыбкой мне татарин. –
«Его когда-то брал за миллион.
Тебе же отдаю почти задаром,
Но – звукдорожки нет, ему б ремонт…».

С ним расплатившись русскими рублями,
Счастливый, я увёз «видак» домой,
Предчувствуя всё то, что он мне явит,
И что увижу плёнке на седой.

И, зарядивши плёнку по приезду,
Я ручкой щёлкнул, перевёл на «Пуск»,
И дом наполнила тут скорби бездна,
И долго я стоял, лишённый чувств.

Июль. Жара. Пылает Солнце адом.
Москва. Таганка. Рамка и портрет.
Там, в Лужниках, шумит олимпиада,
Но никому сегодня дела нет.

Людей сто тысяч. Стёкла кинокамер.
Суровы лица. Сигаретный дым.
Ушёл сегодня, кто всегда был с нами,
И кто навек остался молодым.

Выносят гроб из здания театра.
Любимов? Я их лиц не узнаю.
Ракорд. Провал. И вновь несутся кадры,
Попавшие в чужую колею.

Колонна едет. По бокам шеренги.
Ваганьково. Развёрзнутая ямь.
Сокровищем великим и бесценным
Ты положён туда, недвижим, прям.

Пополнились сегодня миллионы
Высоких в небе звёзд ещё одной.
Летят в могильный холм магнитофоны,
На лентах – голос твой, прокуренный, родной.

Уходит человек, снимавший видео,
С собою только память захватив.
Ограда позади, и нам, как зрителям, -
На небо обращённый объектив.

Бежали облака июльским Надмосковьем,
Поток народа тёк к Ваганькову рекой.
И снова будем пить мы за твоё здоровье,
И свечи ставить по Руси за упокой.

И почему так в мире происходит,
Что всем на свете свой выходит срок?
И с похорон Высоцкого Володи
Вернулись мы. А с наших он – не смог.

25 июля 2011 г.
 
-----------------------------------------------------------

Весна в Анкоридже

В Анкоридже берёзовые листья
Проклёвываясь, выпускают сок.
Весна в Аляске. Всё прохладно, чисто.
Вздымается вершинами отрог.

В Down-тауне смотрят в хмары небоскрёбы,
Кидает «фрисби» в парке детвора.
Не знают здесь ни Ильичей, ни Кобы,
Обаму лишь встречают на «ура!».

У церкви методистов, той, что в центре,
Стоит мемориальный паровоз,
И знамя памяти слегка колышет ветер
О тех, чью жизнь огонь войны унёс.

Я там бывал, я прожил там неделю.
Прошло три года с тех июньских дней,
Где был мне хостел «Мэриотт»-отелем,
И где катил меня собой хайвэй.

Иная жизнь, другое государство.
Людей улыбки, тишь да благодать.
Коль не продали бы по воле царской,
Аляске красоты той – не видать.

Взлетает самолёт над океаном,
Оставив на земле Анкоридж-град.
Пусть разделяют нас с тобою страны,
Но я когда-нибудь вернусь ещё назад!

8.6.2011


У могилы друга

Я в город Омск приеду утром ранним.
Тем поездом, что на Владивосток.
Не будет никакого в том заданья,
Всего-то - вышел вековечный срок.

Там всё, как раньше. Всё идёт, как надо.
Седой старик не прячет орденов.
А сына нет. Он не пришёл с парада.
Хоть был, как все, - и ясен, и суров.

Зачем он пел? Зачем во всё совался?
Кто скажет, революция когда.
Я ухожу, я навсегда остался
В сердцах немеркнущих героев Соцтруда.

Приду я к другу. Отыщу могилу.
Куб, пирамида, с пентаграммой крест.
Избыть рассветной радугою силу,
Вновь оказавшись взятым под арест.

Пусть пережду я вторник - даже среду.
Не помня, не любя и не скорбя, -
Я в город Омск когда-нибудь приеду,
Чтоб не найти там одного тебя.

5.11.2011


Зимовье на Студёной

Холодно. Снегами замело
Все вокруг дороги и тропины.
Птицам не замёрзнуть тяжело,
Склёвывая ягоды рябины.

В небе ночью звёзды все с кулак,
Днём - круг солнца, бело-мутноватый.
Утро, вечер, - полусизый мрак
Обнимает низенькие хаты.

Где ты, лета красная пора
И костры до неба в ночь Купала?
Где та несусветная жара,
Что сжигает сёла мглой пожаров?..

Я ни зной, ни стужу не люблю.
От зимы до лета - долго топать...
За теплом весенним отошлю
Поезд, уходящий в Симферополь.

Пусть он с моря Чёрного везёт
Пенье птиц и аромат магнолий
В край, что весь снегами занесён, -
Дикое завьюженное поле.

15.2.2011.


Война объявлена

В горах туманный вечер. Санаторий.
Собрались боги. Смотрят с облаков.
И люди в тихом, скорбном разговоре
Сошлись, ведя его без лишних слов.

"Настал позор Германии", - всем немец
Собравшимся без устали твердит.
Француз: "Британский лев придёт к победе",
"Падёт Россия", - русский говорит.

Молчаньем эхо их слова разносит.
Во льдах вершины. Склоны и леса.
Лишь через месяц здесь наступит осень,
Но судьбы всех - уж ныне на весах.

Окопы не багрятся кровью алой,
На Западном - лишь тишь и благодать.
Жён обнимают по домам зуавы,
Что будут рвами мёртвые лежать.

Историей не взят ещё корректор,
Империям ещё три года ждать.
И в серой куртке будущий ефрейтор
Идёт свои картины продавать.

Сто королей и их наследных принцев, -
По ноте каждый получить успел.
А всё Гаврила, что пошёл на принцип,
И мир "Гаврилиадой" заскрипел.

Мутит дождями небо Петрограда.
За эшелоном мчится эшелон.
Одним - "Георгий" будет, как награда,
Другим - берёзы крест, и вечный сон.

Шумят рекруты по стране отцовской,
Громя лавчонки, пежа лошадей.
Окурок горький тянет Маяковский,
Таская воду в баре для б... .

Конец эпохи. Середина лета.
Последний август, как Октавиан.
Горят огнём вечерние газеты,
В секунды расползаясь по рукам.

"Вечернюю! Вечернюю купите!" -
Кричит Гаврош, - "Объявлена война!".
Париж, Белград, Берлин, Варшава, Питер, -
Воспряли наконец от мира сна.

В подвале Парвус трёт, хихикая, брильянты,
Лозанной ходит с Инной Вольдемар.
А мир поделен. Цепь куёт Антанта.
Штык точит супротив Троистый Пакт.

Нет водородных бомб, и нету атомных.
И газ удушливый ещё не применён.
Петродворцом в раздумье император
Идёт.
Война.
И скор конец времён.

1 августа 2011 г.,
ЛГКМБ № 1


Памяти погибших шахтёров

Как горько видеть флаг наш с лентой чёрной.
Подкатывают слёзы. В горле ком.
Вчера узнал: погибли вновь шахтёры.
Страна скорбит в молчании о том.

Простые люди, по тропе отцовской
Спускались в лаву каждый день за днём.
Погибли восемнадцать в Суходольске,
Бараков штрек семь душ спалил огнём.

Летит, свистя сиренами, колонна
За город, прочь, - где эпицентр беды.
Стоят, нахмурясь, люди поражённые,
И рядом, - смерть, как плата за труды.

Мы все там будем, рано или поздно.
Степной ковыль когда-то всех возьмёт.
Сияют, всё ж, нам с терриконов звёзды,
Вершится вновь мирской круговорот.

Давно нет с нами ни серпа, ни молота,
Нам скоро двадцать лишь свободных лет.
Но чёрное поблескивает золото,
Окрашенное кровью
                в красный цвет.

30.7.11, остановка


Олегу Судакову

Манагер... Сколько в этом слове
Для сердца росского слилось!
Глядит он на меня, нахмурив брови,
Как будто говорит: "Ты это брось!".

Герой страны своей непокорённой,
Рок-богатырь, сибирский партизан,
Осколок пламенный "Гражданской Обороны",
Своими песнями он лупит по газам.

В башке неистовой клокочет "Бхаведанта",
В душе - давно наставший "Коммунизм",
"Я с Ильича", сказал он "Цыганятам",
Вознёс в "Крещении Иркутском" Альтруизм.

Таких поэтов не сыскать на свете,
И только об одном вздыхаю я:
Ну, почему сейчас не восемьдесят третий?
Тогда с Олегом были б мы друзья...

Он научил бы мелодично мыслить...
И, если спросит нонешняя рать:
"Товарищ, кто здесь в Мавзолей последний?",
"Манагер!" - я скажу. - "За ним - не занимать!".

15.1.2011.


Раздумье

Песня для Владимира Высоцкого

Вот мы сидим с тобой вдвоём,
И из горла мы водку пьём,
Забыв о том, что завтра снова на работу.
Ушла жена, и дети с ней.
И на душе всё тяжелей.
Два старых полунищих полуидиота.

Друг улетел за океан,
Теперь он там, должно быть, пьян,
Едва ли снова мы увидимся вовеки.
Другой по новой загремел,
Пропав в тюремной кутерьме,
И только сон порой ночною смежит веки.

А помнишь, Клавдия была?
И у неё свои дела.
Она работала в серьяле "Центровая".
Всегда ругала нашу власть,
А ныне в секту подалась,
И, как свидетель, возвещает весть о Рае.

Ну полно, хватит больше пить.
Мне нужно баньку протопить,
Дров наколоть и нарубить сырой водицы.
Пускай мне кости ломит пар,
На зуб я выучил тропарь -
Благоразумен и разбойник был, убийца.

Уже двенадцать на часах,
И заползает в душу страх,
Не заглушить его ни водкой, ни махоркой.
А мы опять сидим и пьём,
Уходит молча день за днём,
Эх, жаль, не встретить больше Летова
                Егорку!

16.6.11, остановка

Эта песня мне приснилась. Во сне её пел Высоцкий. Я только записал текст.


Песня из КВН

С причала рыбачил католик Андрей,
Дохляк, неудачник и лох,
Вчера он опять получил крендюлей,
И Папа ему не помог.
Бабло на исходе, и нечего жрать,
Закинул он удочку в пруд,
В надежде слепой хоть бы что-то поймать,
Но это напрасный был труд.

пр. Видишь, там над водой
Возвышается он -
Несчастный католик Андрей,
Ты к нему подойди,
Дай ему крендюлей,
Он издаст только стон -
Навешай ему, навешай ему,
Навешай и уходи!

Католик Андрей поступил в институт,
На пары ходил каждый день,
Уже он уду не закидывал в пруд,
Платить ему стали стипень.
Но кафедры зав его был атеист,
Кобоев Шалва, осетин,
Влепил одни пары в зачётный он лист,
Остался Андрей вновь один.

пр. Видишь - там над столом
Возвышается тень.
То католик Андрей -
У него двояки.
Ему не помогай -
На него лучше плюнь,
Ты плюнь на него,
Ты плюнь на него,
Заржи и прочь убеги!

Католик Андрей тут жениться решил,
К Марине он Дрюк подкатил,
Она ему врезала изо всех сил, :
"Пшёл к чёрту, придурок, дебил!".
Бедняга Андрей вновь вернулся на пруд,
Но рыбу удить он не стал,
На шею свою привязал тяжкий груз,
И с берега в воду упал.

пр. Видишь, там по воде,
Разошлись пузыри.
То католик Андрей,
Как <бре>вно*, утону-ул!
Ты его не спасай,
Лучше мимо пройди,
Послушай Слипкнот,
Послушай Слипкнот,
Послушай Слипкнот - это К У У Л !

22.6.11

* "В оригинале стоит непреличное слово" (Прим. автора).


Друзьям - трудовым мигрантам

Веет ветер в рощах под Сиэттлом,
Самолёт взлетает над хребтом.
Эх, короткое в Аляске лето,
Что одним проходит тёплым днём!

В самолёте едут эскимосы,
Пара африканцев, коренных.
Кто летит на свадьбу, кто-то - к боссу,
Много здесь и лиц друзей моих.

По программе снова "Work & Travel",
На край света подались они.
Кто-то, может, will stay here forever,
А кого притянет в дом магнит.

Подались отнюдь не за туманом,
Не за ароматами берёз,
Каждый пополней набить карманы
За работой хочет, yes, of course.

В том их право, ведь у них в Украйне
Нет таких работ, таких зарплат,
Потому и мчатся в самый дальний
Штат, что номером сорокдевят.

Поживут в Анкоридже с неделю,
Хостела ведя нехитрый быт,
И потом - по разным разлетелись
Городкам, где потом труд полит.

Пожелаю босса я им доброго,
Чтоб хороший был у них сезон,
Не пересчитал чтоб гризли рёбра им,
И никто чтоб не попал в p r i s o n.

До свиданья, братья, до свидания!
Дух свободы - вам дороговказ!
Может быть, составлю вам компанию
Я в другой какой-то, добрый
                раз!

16.6.11, остановка.


Я рвусь отчаянно сквозь патоку эфира,
Мне крест магнитом вокруг шеи обвился.
Меня зовут чума во время пира,
И в мире нет тех ям, что в пасть нельзя.

***

О нашей встрече - что там говорить,
Одна затяжка веселее думы -
Да, мы ещё не начинали пить,
Но, всё-таки, уже
                преодолели Каракумы.

***

Эпиграмма

Среди улыбчатых ровесников своих,
А ты? Мишень, к тому ж ещё и псих!
Опять на мост ведёт тебя дорога,
Над прудом, где торгуют всем помногу...

Как сюбор antraxitовый одет,
Выдумываешь числа добрых лет,
Четырёхклассное влача образованье,
Ты - как скала Приятное Свиданье!

-

6.9.2011

--

Товарищу в тюрьме

Я вновь приду, и стану перед стенкою.
Твой "номер" на четвёртом этаже.
Сентябрь багрит закатными оттенками,
Хлад не за терриконами уже.

---------------------------------------------------------
Игорю Куценко.

Хоть яйцо, хоть курицу пожарить.
Мёртвая звезда. Пустой бинокль.
Юбилейный гроссбух "Умер Сталин"
Третий том кромсает Гоголь-могль.

Мир стоит хоругвью в предстояньи,
Застит, застывая - твой ли, мой...
Тошен свет полярного сиянья,
Тошен Южный Крест над головой.

Потерял и ключ я, и винтовку,
Есаул! Мне не дари коня!
Этот мир перехитрил плутовку,
Прикурив у вечного огня.

9.IX.11 (Донецк?)


Лесная быль

Сталь и дым, и вырванные ноздри.
Рыжий лес, седой от мяса бор.
Кто ты был, Иешуа Га-Ноцри?
Ты не сам себе ль был прокурор?

Вот такой рисунок нарисую,
Пламенный, пылающий плакат.
Даже ведь у сатаны последней
Должен на суде быть адвокат.

Ветерок чинарики стреляет,
Пепел ливень-снайперу не сбить.
Каждый раз по-новой <нрзб.>
Кто ж решает:
        "Быть или не быть?".

10.X.11

-----------------------------------------------------

Тихий час

Невесомо, негрубо да незримо
Час приходит, самый тихий час.
Не украсть беззвёздные те бездны нам.
Всё уже украдено до нас.

Остров есть - да нет барона Врангеля.
Адмиралом к Дну [у]пошёл Колчак.
И сияет а[А?]томным Евангельем
Механизма древнего рычаг.

Были беды, были Веды горькие,
Лазерами искрится кевлар. [подчёркнуто волнистой линией, вероятно, был другой вариант]
Вольку изрубили алкоголики.
Жека [Женя?] дёрнул в Семиглавый Мар.

Нет такой вины, где нету истины.
Хана нет того, за кем вина.
И стоит пред мной Христом расхристанным
Палая [,?] проталая страна.

Скостерится снова всё когда-нибудь,
Вехи вспять Один поворотит.
[Нет][Потому что]
Нет такого города без памяти -
Кир зазря нам "Искрою" искрит.

Из застенок [засмеются] улыбнутся профили
Косточками вздрогнут из могил.
Чёрный Свет [стройнит] пьянит одних дистрофиков -
Вот что на носу я зарубил.

<Вот что на корню я загубил>.

14.X.11

Из застолья, из засады
Да из заповедника

---------------------------------------------

Душанбе

Мне снился сон про город Душанбе...
[В стихотворении было три строфы, написано было на билете пригородного поезда, в самом поезде - между Кондрашевской и Ольховой. Не сохранилось.]

8.11.2011. Первая половина дня.