атеизм

Я не верю в бога.
Признаться в этом самому себе было удивительно сложно. То есть два первых барьера,  эпистемологический и онтологический, я прошёл гладко.

Светское образование формирует картину мира, в которой для бога нет необходимости.
Честертон, умнейший публицист столетней давности, пренибрежительно замечал, что наука, как бы она не пыжилась, не даст ответов на три основополагающих вопроса - о происхождении мира, жизни и разума. Спустя сто лет можно сказать с уверенностью - наука может. Еще не все детали ясны, но их прояснением занимается именно наука.

Вопрос смысла жизни тоже уплыл из рук религии - психология, при всей своей незрелости, все же убедительней церкви.

Но была одна деталь, которая мешала мне окончательно определится - страх смерти. Не собственной - смерти близких. Перешагнуть этот барьер и сказать себе что это расставание - навсегда - был для меня самым страшным. По крайней мере до тех пор, пока я не понял, что вера в посмертное воссоединение нелепа логически. Ведь человек втечение жизни умирает и рождается заново многократно. Я больше никогда не встречусь с друзьями детства, хотя они живы и здраствуют. Только это уже совсем другие, взрослые люди, и я сам другой. Единственное место для наших встреч - моя память. Но с ушедшими близкими - тоже самое.