Боговедьма - Когда сжигали ведьму на кострище!

Когда сжигали ведьму на кострище,
Суровый приговор прочёл палач,
Толпа роптала грязных злобных нищих,
С груди желая ведьмин вырвать плач!

Из губ, - мольбу прощения и муки!,
Из глаз, - страх перед пламенем костра!,
Но, та была сурово горделива,
И красотой молчания права!

Из губ, - мольбу прощения и муки!,
Из глаз, - страх перед пламенем костра!,
Но, та была сурово горделива,
И трепетала перед ней толпа!

Но, ведьма сколь красива, столь упряма,
Не доставляла радости толпе,
Она жила с огнём и им играла,
Средь подлых душ, в кромешной ихой мгле!

Где запаслась ты, грешная, терпеньем?,
Кто наградил всесильной красотой?,
Ей подиум был бы эшафотом!,
А эшафот уже ей стал Судьбой!

Когда сжигали ведьму на кострище,
Народ как завороженый, - умри!,
Сам Бог на небе видел в ней икону,
В всесилье несжигаемой любви!

Когда сжигали ведьму, - нагрешила,
Она им лишь своею красотой,
Бог солнышком луча касался дланью,
И гладил её волос золотой!

Когда сжигали ведьму те пророки,
Которых позабудут через час,
Бог плакал, очень слабы боги,
Которых тут придумали для нас!

Ну, расступись огонь, разверзнись пламя!,
Сам бог не мог уже сдержать слезу,
К кресту распятья ведьму ту ревнуя,
И к платье дико рвущему огню!

Ну, расступись огонь, разверзнись пламя!, -
Кричал на землю всемогущий бог,
К кресту распятья ведьму ту ревнуя,
И к холоду гвоздей пробитых ног!

Тут кажому своё!, и не воздасться,
Ему на эшафоте с нею быть,
И оставалось богу восхищаться,
И ведьму ту тихонечко любить!

Шипят поленья, углья раскалёны,
Закона души мелят жернова,
Хоть бог кричал им с неба, - права!,
Гордячка красотой любви огня!

На эшафоте смерти умирая,
Смешон ей палача нелепый балдахон!,
Смеётся, любви жизнью утверждая,
Что, красота есть выше, чем закон!


Припев:
В инквизиции огня, конечно, - сила!,
В высь ударят его лисии хвосты!,
Не боялась, не молила, не просила,
Ты пощады этой ревностной толпы!,
В продолжении огня, конечно, - сила!,
Твоей дерзкой, бесшабашной красоты!,
Ложь - спасение!, но ты о нём забыла!,
На костре могла быть только, только ты!,
В инквизиции огня, конечно, - сила!,
Но, сильнее этой силы красота!,
Ту, которую любовью окрестила,
Боговедьма!, ты прекрасная моя!