***

                Сказка липки и клены.
    Лес, шумит, шелестит лес, разнося истории, истории заставившие шептаться листья деревьев; судачить, и размышлять тем самым, разнося не поддельный интерес к случившемуся. И я гулявшая по лесу, сидевшая в ажурной тени крон деревьев и наслаждаясь свежестью в этот знойный день; слушая пение пташек;  любуясь на просвет листвой, пронизанной лучами солнца; вдыхая исходящий аромат от трав и цветов,  увлекаемые не только меня, но и толстых мохнатых шмелей, покачивающихся  колокольчиками на головках соцветия и переносящих пыльцу на своих цепких лапках. Все что обычно и привычно для глаза, вызывало нежную радость, и легкую улыбку, благодарную за все.
      Вот и опять увлеклась и растворилась, как увлекалась и всей Божественной красотой леса, подводившей и располагающей к доброму и радостному восприятию мира: молча  зовущими тропами и лугами; полянками и полесьем; и Божественной озерной гладью. Когда на черной зеркальной поверхности, лежит, покачиваясь, опавший лист; когда даже птаха боится нарушить красоту нетронутой глади и молчание черного озера; когда  белый песчаный берег обрамляет черную жемчужину вод;  И жемчужная чернота, до сини оттеняется белым золотом песка.  Я дышу и не могу надышаться, я смотрю и не могу насмотреться, я плачу от чувств, я люблю. Я поднимаю взгляд к небу и вижу в воздушном царстве трепещущие листья; облака, плывущие с  легкостью  неземной. И вот шелест все усиливается, и усиливается, и я начинаю различать, ту историю, о которой и хотела поведать. 
      В одном смешанном лесочке росли деревца и молодые и вековые и средних лет по меркам лесным. Вот в том и лесочки, у липок- родителей появились на свет Божий семена-детки, чудные и милые как вишенки на ветки весели, и покачивались, приходило время, отрывались от родительских ветвей и, соприкоснувшись с землей, произрастали в маленькие нежные деревца. Семейство было простым и добрым и земля у корней достаточно питательна, чтоб прокормить деревца. Но бывало и дождями затяжными вымывало из земли питательное и полезное для их корневищ и роста и уносило с водами в низинку, а им росшим хоть и на самом высоком пригорочке, оставалось довольствоваться солнечными лучами и света. Но та не земная пища то и дала рост доброте и любви семейству липок. Папа и мама липок по младенчеству, если можно так сказать о семенах и молодых, не оформившихся росточков, оберегали их.А как стала подрастать порасль, во многом прониклись и уважением и доверием к своим липкам, полагаясь на Божий промысел. Ведь деревца они были простые, не все знающие, но чувствующие и верующие и  позволяющие своим липкам жить самим, полагаясь на себя, да на Бога. Разве что,когда за советом родительским сами липки обращались и воспрошали. Тогда-то и давался родительский совет, но стрепетом и нежность и любовью.   
       Неподалеку от семейства липок в этом же полесье росли деревца и других пород: дубки; березки; маленькие кустики на приопушье; славные, но колючий боярышник и множество других дерев, но чуть ниже по соседству росло семейство клена. Эти деревья были прекрасны и величавы. Их  узорчатые листья, как звезды в дневном небе, как млечный путь из звездных листьев были рассыпаны на небосклоне. Уважением проникались к ним окружающие деревца и почтением.
        И в семействе кленовых было радостное пополнение, семян-деток– вертолетиков. С глубоким самоуважение сам клен относился к избранности  и непохожести своих отпрысков, да и впрямь семена, отрываясь от родительских ветвей, летели, танцуя и кружась в своем недолгом полете, но как красив и непохож был их танец, было, на что посмотреть и восхититься. Они касались земли и оставались, чтоб пустить уже свои корни, корни своей жизни. И жить жизнью своею. Они  принялись, и стали расти, превращаясь в красивые и младые деревца. Родители любили, опекали свою молодую поросль, желали им прекрасную и достойную жизнь соответствующую их красоте и неповторимости. Годы шли, росли деревца, были стройны и прекрасны. И питательность почвы была куда богаче, чем у липок. Корни получали все, и листва и крона становилась с каждым днем красивее и красивее, но вот рост печалил к младым деревцам совсем толика, совсем изредка проникали солнечные лучи тепла и света. Солнечные лучи не могли проникнуть сквозь оберегающие, ограждающие и затеняющие  родительские ветви. Поросли не хватало истинного света и тепла. Им не доставало своей жизни, жизни юной и девственной, доверчивой и чистой,  ибо не было      
Чистого Света, не земного, Света исходящего свыше с небес.


     Пред Творцом все равны, все любимы, почувствовать, открыться, довериться, выйти из тени  на свет, возлюбить все и вся, вот и Благость сойдет, на чистые и открытые души.