Венок сонетов

Строго выражаясь, это не сонеты. Классические образцы всегда казались мне довольно однообразными и монотонными. Поэтому я пошёл на некоторые вольности: отказался от общепринятых размеров, окончания слов первого и второго катренов фонетически созвучны, но клаузула меняется с мужской на женскую и наоборот. Не всегда соблюдается и правило неповторяемости знаменательных слов.

1.

Неодолим высокий берег!
Кипящий пеной бок волны
В узоры бисерных петелек
Степенно рядят валуны.
Смеясь, ты силы не берёг,
Но перекаты своевольны.
Отчаявшиеся - безвольны,
Как в бурю вялый мотылёк.
До срока кончена игра.
Печальный опыт тонет в Лете.
Что толку в зрительском "ура"?
И что желаннее на свете
Минуты скорого конца
Для изнурённого пловца?

2.

Для изнурённого пловца
Вода - что суп из керосина,
Что "Кама-сутра" - для скопца,
Зеркальный пол - для мокасина
Дырою чёрной расползётся
Неодолимая стена.
Гримаса злобного лгуна
Пресветлым ликом обернётся.
Но истиной, увы, не станет
Загримированная ложь!
Напрасно бес волынку тянет:
Цена актёру - медный грош.
Не слушая чужих истерик,
В реке жирует жадный жерех.

3.

В реке жирует жадный жерех.
Бьёт оглушительно хвостом.
Мальки, не помня о потерях,
Снуют упрямо под мостом.
Лихой разбойничий набег
Предпочитая всем охотам,
Резвится жерех – Ланселотом
Среди беспомощных калек.
Силён и весел – значит прав!
Какие сети и отравы?!
Смешное – «не топчите трав»!
Кому нужны такие травы?
Фортуна терпит удальца,
Но ждёт умелого ловца.

4.

Но ждёт умелого ловца
Апологет Наполеона.
И мудрость голову глупца
Обременяет, и корона.
Непосвящённым – воздаётся,
Провидцу – видимость одна.
Пригоршня щедрого – без дна.
Скупой и морем не напьётся.
Зря геральдический жетон
Навесил благородный паяц.
Подняться не поможет он.
Ногами отмеряет заяц
Среди кустов трусливый век.
Закон суров – но скучен бег.

5.

Закон суров, но скучен бег,
Положенный в основу жизни.
Кому-то нужен велотрек,
Иному же – жуки и слизни.
Ах! – умиляется историк
На отзвук минувшей возни.
Вот Мефистофелем возник
Философ в мантии риторик.
Вопроса ищут иль ответа,
Пряма, петлиста ли стезя –
Но нет обратного билета,
Остановиться им нельзя.
Движенье вечно – так ведётся:
Всё неустойчивое льётся.

6.

Всё неустойчивое - льётся.
Долой покои, иначе - смерть!
Дрожит в конвульсиях и бьётся
В стремнину воткнутая жердь.
Сын, проклинающий отца,
Плюющий на немую совесть,
Полузадушенную повесть
Ведёт от третьего лица.
Своей боящиеся тени,
Защита вам - глубокий мрак.
О, вы, дрожащие колени!
Глубоким может быть дурак.
От уровня воды ведётся
И мера мудрости колодца.

7.

И мера мудрости колодца
При взгляде сверху не видна.
Другому горем обернётся
Себе прощёная вина.
От века смелость подлеца
Стоит на страхе паладина,
Да и желудок господина
Невольник у раба-жнеца.
Вопрос любой для смерти прост:
Угаснет даже разум светлый
Не выдержав духовный пост.
Но всё: Тибеты, чайки, ветлы,
И сам тщеславный человек -
Зависит от подземных рек.

8.

Зависят от подземных рек
Вода озёр и государство -
Сказал безвестный древний грек,
Переходя в иное царство.
Предпочитает панегирик
Сатире наше естество.
Нацелен на количество
Унылых строк бездарный лирик.
Как для безумца - голова,
Так для собаки - Менделеев:
Она и без того жива.
Бывает, там, где из постелей
Виднелся бугорок вчера, -
Лениво высится гора.

9.

Лениво высится гора,
Парализованная массой.
Дожди и солнце, и ветра
Терзают каменное мясо.
В её, пещерах, словно в порах,
Блуждают эхом голоса.
Давно не бритые леса
На плечи сыплют прели ворох.
Как море слито из слезинок,
Так мироздания валы
Прессуют горы из песчинок.
Порой надежнее скалы
Святая вера - безупречна.
Она тверда, да всё ж не вечна.

10.

Она тверда, да всё ж не вечна -
Цена удачи и любви.
"Без сдачи!" - юность так беспечна!
Старик заплачет: "Се ля ви!.."
Гони седого ворчуна,
Прервав его на полуслове:
В словесной старческой полове
Нет ни единого зерна!
Вперёд бегущий - не жесток.
Уставший от азарта скачки
В кювете нюхает цветок.
Расковырять твои болячки
Ещё успеют доктора.
Всему придёт своя пора.

11.

Всему придёт своя пора:
Успеху, сыну, смыслу жизни,
Печальной думе до утра,
Седым вискам, последней тризне.
Возможно, не помогут скоро
Блистательные россказни -
Тогда хоть милуй, иль казни -
Всё, не отменишь приговора!
Ты постарел, заботы телу
Потребно больше уделять,
А это значит - меньше делу.
И перестало удивлять
Что мимолётно, быстротечно -
Но странно то, что бесконечно...

12.

Но странно то, что бесконечно
В любви не тянутся года.
Любовь любовию, конечно,
Но кушать надо иногда.
Святоше вожделеть грешно -
Но хитроумная природа
Ехидно сунет ложку мёда
В монашеское толокно.
И словно юный сорванец,
У расцветающей запруды
Пугает ос святой отец.
И там, где камни сбились в груды,
Следит, как светлый родничок
Струит воды прохладный ток.

13.

Струит воды прохладный ток
Сверхозабоченное небо.
Одни клянут сырой песок,
Другие - радуются хлебу.
Густой лазури тяжкий слиток
Подброшен шляпами грибов.
Одни касаются улиток,
Другие ноющих зубов.
И каждому из них - своё.
Здесь не действительны подмены,
Бессильны злоба и нытьё.
Одним - как дым любые стены,
Других бревном толкает в бок
Такой податливый поток.

14.

Такой податливый поток
В рубахе пены желтоватой...
В пути пустяк - вина глоток,
Но легкомыслие чревато.
Коварно море сладких паток,
Приманчив отблеск золотой.
К ним, словно дети за лаптой,
Сверкают вихри голых пяток.
О, ты, счастливая страна!
О заповедные к ней тропы!..
"Фортуномания - странна", -
Угрюмо шепчут мизантропы, -
„Довольно, мол, и двух Америк.
Неодолим высокий берег!.."

МАГИСТРАЛ

Неодолим высокий берег
Для изнурённого пловца.
В реке жирует жадный жерех -
Но ждёт умелого ловца.
Закон суров, но скучен бег,
Всё неустойчивое - льётся.
И мера мудрости колодца
Зависит от подземных рек.
Лениво высится гора:
Она тверда - да всё ж не вечна,
Всему придёт своя пора.
Но странно то, что бесконечно
Струит воды прохладный ток
Такой податливый поток!

(1987 год)