В гостях под рождество

 
              Провидице Амайе Васильковой

Быть может лишь в пределах рая
Уют, что создает Амайя.
Мир ясен и пленительно глубок
И катится сознания клубок
К мольберту вслед за кистью
До касанья и входа в Явь
Иного Мирро Зданья.

По мановенью трепетной руки
Я погружаюсь в золото реки,
Её летящих, юных, певчих лет -
В глазах провидицы сияет горний свет.

Она уйти, готова и уходит,
Но молодость ещё вином в ней, бродит.
Приветит гостя чаем угостит
И снова с зазеркальем говорит
Словами красок, кисти и холста
Радушна, терпелива и чиста
Нам помогает - зрителям незрелым
Войти в миры, где невесомо тело,
Где с новым рождеством обручена,
Весну предвидя, входит в жизнь она.
***
05.01.1991г. Ленинград



Адмиралтейская игла,
И Чудотворца купола,
И лестниц тёмных полутьма,
И радость, что сведет с ума,
В газах преклоннго шамана*
Сюда влекут.
Здесь свет и прана.
Здесь имя верно нарекут.
Здесь вязь из сна и Яви ткут,
Глядясь сквозь жизни образа
Амайи видящей глаза,
А Муза за ее спиной
Дарит целительный покой,
Мелком, смывая чары зла
С новоявленного чела*.
***
06.01.1991 Вид из окна на Адмиралтейство.

Шаман* - черный терьер – старый, слепой друг художницы.
Чела* - на санскрите ученик отшельника.
                1990г. Ленинград.