Княжна Острожская

Каменным островом неприступным
Высится замок Острожских князей.
Каравеллой меж волн изумрудных
Встает Афродитой в славе, красе.

Стен крепостных опоясан кольцом
Непробиваемых трехметровых.
Их башни сторожевые с венцом –
Княжьи глаза бессменно суровы.

Помнят набеги тевтонцев, татар,
Ляхов. ордынцев – всякого сброда.
Костьми засеяны эти места,
А полонили – навеки продан.

Князь Константин – Ярославова ветвь.
Отвагою, мудростью славен род.
Достойным примером для сыновей:
Искусно рука с мечом и пером.

Несметны богатства. Щедра земля.
Заботится о простолюдине.
Весьма надежен в торговых делах:
Едут франки, испанцы, эллины.

Вдова почившего в бозе брата
В замке уединилась от света.
Ясновельможна пани Беата
С княжною малой Гальшкой – Эльшбетой.

Личный духовник с ведома папы
(знатность, богатство князей известны)
Католичества алчные лапы
Обирают с лукавой лестью.
Княгине Беате в горле костью:
Мужичье, язык, православие.
Ополячить, в латинство – так просто
Уния, католичество – славно.

Князь: юной Гальшке с чадами князя
Правосланое воспитание,
Языки изучают разные,
Наставников брал по призванию.

Сапфирову высь пронзили кресты.
Огнь куполов – как вещает молва
И тянутся сами ко лбу персты,
Устами шепот – молитвы слова.

Храм освящают. Хоругви. Свечи.
Иконы. Священники. Торжество.
День благодатью Божьей отмечен
И шляхта в обновах и люд простой.

Княжья семья. Карета златая.
С ней рядом – князь на гнедом жеребце.
Величьем, статью гордо блистая,
С панством вельможным в блестящем кольце.

Вот и Сангушко – бесстрашный сокол,
Грозою ордынских шакалов стал.
Закалка – брань кровава, жестока:
Черкасский заслон – татарам узда.

Острожский с почетом встречает его:
Крестник и нареченный Галины.
Пламя смущения жжет от того:
Ангельский взгляд полонил единый.


Детства беспечного вспомнились дни:
Шалостям, играм был замок – причал.
Вешними водами сплыли они,
Цветком неземным явилась очам.

О, черные очи! Злато волос!
Отныне о ней лишь думы и речь.
Прелесть мадонны с богиней – сбылось
Тайну от всех свято должен беречь.

Дева Мария в рост человека –
Мрамор – папы подарок из Рима.
В ее каплице – душевный лекарь,
Молитва жарко пред ней творима.

В католичество б дочь, польский язык –
Немужицкое православие.
Кстати, епископ наносит визит –
Паутинная сеть лукавая.

Гальшка – любимица Константина.
Евангилие, житие святых,
Чтенье, беседы – эта картина
Причина княгининой маеты.

Запрет бессмыслен: они заодно.
В воспоминаньях – блестящий Краков,
Поклонники, танцы – ушло волной.
Со смертью мужа все пало прахом.

Острог. Ребенок. В клетке златой.
Одна отрада – наставник новый.
Умен и воспитан отец святой
К греху неумолимо суровый.


Восторг княгини и восхищенье:
Наставник Божий совсем без греха.
И только князь под личиной смиренья
Коварно-ловкого видит врага.

Княжне дает уроки латыни,
А отрокам – Рима историю,
Сея в юные души отныне
Тайно зерна сомнений черные.

Ангела день с рассветом во храме.
Солнце лучистое рассиялось.
В благостном духе в покое мамы,
Та с нетерпением ожидала.

Ласковость, нежность – сияющий нимб,
Чистой мелодией магия фраз.
На шейку одела жемчуга нить,
Цепь веницейская радует глаз.

В щечки целуя, чуть прослезилась.
Банкет не по нраву: гости не те,
Брезгливо черты преобразились.
Померк сияющий красками день.

Из перехода призраком черным
Монаха облик. Пылающий взор.
Очи долу. Скользнула проворно
На ясный, солнечный княжеский двор.

Залы сверкают гирляндами свеч.
Метелью цветною наряды дам
Волнует атлас оголенных плеч,
Напиток нежности пьет красота.


Мраморный пол – огней отраженье,
Стены окутаны златом парчи,
Хрусталь, серебро, столы с угощеньем
По-королевски щедры, горячи.

Пани, паненки подобны розам,
А кавалеры – блеск красноречия.
Страстные взгляды полны вопросов,
Мольбы, восторга, надежд на встречи.

Таинства музыки струны души
Тронув, веет незримой истомой.
Дивны мгновения так хороши!
Вихрем танца чудесно влекомы.

Бала царицей, чудным виденьем
Взоры чарует Гальшка по праву.
Трепет сердечный и поклоненье:
- Как несравненна! Как величава!

Первою парой скользят с Сангушко,
Не замечая завистливых глаз.
Смущенно шепчет он ей на ушко
Гирлянды нежных и ласковых фраз.

Кружатся пары, стены и свечи.
Из душной залы в объятия парка.
Свежестью сень дохнула и легче,
Видится грота темная арка.

Звездный шатер. Любимой дыханье.
Волнительно кружится голова.
С уст само слетает признанье:
Хмелем душистым чаруют слова.


Перлы-слезы взволнованной девы,
Губы их сами нашли друг друга.
В поцелуе блаженства напевы.
Закружила счастливая вьюга.

Смел и бесстрашен, стал нежен и тих,
Прирученный лев, надежный заслон.
Ей с ним по дороге жизни идти.
Судьба укроет надежным крылом.

Ночью в волненьи: молитва, вера.
Раннею пташкой в покой Беаты.
Пламенной вспышкою гнев без меры:
- Не ровня жених, не ровня сваты.

Как гнев ее неистов укротить,
Добром и волей разрешив вопрос?
На рандеву с Беатой Константин:
- Не убедит ее и сам пророк!

Ночь все накрыла темным покровом
Дева осинкою на балконе:
Прощание с дядей, родимым кровом.
Стража хмельная. Сонные стоны.

Лестница. Шорох. Любимый рядом.
Несет на руках осторожно вниз.
Ставень, как выстрел. Скомкан порядок.
- Кража! Холопы! – монах на карниз.

Мечутся люди, бегут как во сне.
Сечи кровавой разлился поток.
Всадники вырвались, скачут во тьме,
Красной гвоздикой алеет восток.


В омуте леса глухом, угрюмом
Елей понурых смиренны шатры.
Окна болот вздыхают безумно
В свой колдовской изумрудный парик.

Кроны взметнулись – заслон для света
В сумраке сизом остудно даже.
Космы густы – трава чуть заметна.
Отряд проскакал. Князь радом с пажем.

Словно ребенка чутко и нежно
Юного «пажа» Дмитрий лелеет:
То поцелуем, шуткой утешит –
Усталость меньше и лес светлеет.

Вот и имение, дом и село
Со старой церквушкою меж берез.
Собралась дворня. Все шапки долой.
Священник и няня рады со слез.

Светлая сказка, волшебный покров,
Ладана струйки меж трепетных свеч:
Галя с Димитрием пред алтарем.
С ангельским пением горний свет.

Рая земного – Эдема сады
Заворожили, нектаром хмеля.
Всадник от князя: предвестье беды:
- Погоня! Спасайтесь! Псы короля.

Сборы недолги. Малым отрядом
Скачут без отдыха ночи и дни.
Чащи, болота хмурым парадом,
Лешему только подвластны они.


Пятятся кони: обрыв! Нет пути!
Вот и погоня шальною волной.
Сечи кровавой неистов и дик
Смерч напоил непробудным сном.

Ранен Сангушко. Коварно, сзади
Недруг наносит смертельный удар!
Вечность застыла в потухшем взгляде.
Галю накрыла крылом чернота…

За гранью: мгла, косматые леса
К ней тянутся и бьют, и душат,
Болотных недр шальные голоса,
То кровь рекой и тело мужа…

Тянула руки, плача и крича.
Он таял призраком бесстрастным…
Призвали немца-лекаря: «Свеча
Готова навсегда погаснуть»

Очнулась как-то. Попросила пить.
Старушка няня разрыдалась:
«Нет больше роз. Остались лишь шипы.
За что судьба так наказала?»

В Острог бы чайкой – запрещает мать,
Не принимает Константина.
Нет, не семья – узилище, тюрьма.
Виктория твоя – гордыня.

Интриги матери и короля:
Обманом, ложью повенчать ее.
Приехал ксендз. Она в ловушке зла.
- Скорее бы закончилося все!


Старого замка темные своды
Сонным кошмаром в тяжелом бреду.
Дни и недели, месяцы, годы
В каменной пасти у Шамотул.

Вьется тропинка тонкою нитью.
Вьюги, благая ль погода, дожди
Черной вдовою (боль не забыта)
Волею рока пустыню пройти.

Януш и дядя на тризне мужа.
Оковы упали. Едем в Острог.
Освобождения радость кружит:
Сердцу отрадой – отчий порог.

Замок Острожский. Став на колени,
Землю родную целует в слезах.
«Знала всегда: в тебе лишь спасенье,
слезно молила о том небеса».

С дядей, как прежде, планы, заботы
И детище их: академия.
Силы, здоровье, любовь и кошты.
Украине – дух просвещения.