Иван Царевич

      Одной женщине муж изменил. Ну, сначала она об этом ничего не знала.  Жила себе царевной в своём  домашнем царстве и хотя мужа давно за Ивана Царевича не держала,  но как-то попривыкла к нему за годы.  Какой-никакой, да свой, домашний,  практически, ручной. Абсолютно верный,  как ей казалось.
   И вдруг - на тебе! Всё наоборот - бабник, кобель, извращенец,  неблагодарная скотина и, как без них, лучшие годы.
   Удивительно, но чувство к нему вдруг в ней заново заполыхало – Иван Царевич! Представляете?! Вдруг Иван-Царевич после стольких лет Иванушки Дурочка?   
   И такая ревность её обуяла, такая боль, что просто вынести было нельзя, а ведь думала, что не любит уже давно.
   Чем больше он ей говорил, что на стороне всё ерунда, тем вольнее и изощрённее её фантазия пировала. Уж такие картинки стала рисовать, что только Шекспиру садится их описывать, а «Плэйбою» снимать.
    Про измену она случайно узнала. Параллельную трубку телефона зачем-то подняла, а там он воркует не с ней. Да так интимно, нежно и с подробностями, что захоти не поверить – не получится.   
   Короче, ситуация понятна, что делать – совершенно нет.
   С одной стороны – слёзы, истерика и  «Убирайся вон!»  А с другой,  печаль и отчаяние «Как я жить без тебя буду?»
    Вообще-то он вторым её мужем был. С первым-то сразу всё ясно было. Знаете, есть такой тип бабников, которые женщин не завоёвывают, а отдаются им. Они такие мягкие, пушистые, плюшевые. Даже внешне. А на  лбу у них как будто красная лампочка горит, мол, заходите, берите, пользуйтесь! Естественно, желающих попользоваться ими всегда находится не мало. Так что видела она своего мужа не часто. Некогда ему было, потому как многочисленные активные барышни постоянно требовали его внимания и акта мужской благотворительности.  Пришлось расстаться с этим тружеником – активистом. 
   Нынешний таким плюшевым не был.  Наоборот, казался недоступным и строгим. Ну потом, когда поженились, выяснилось, что он просто комплектовал, боялся, что любить его не за что. А она полюбила. Только нечаянно подмяла под себя. Видимо,  страх от первого брака в комплекс превратился, и как-то инстинктивно получилось, что короткий поводок и команда «К ноге!» стали нормой.
    А вышло на деле, что всё это блеф был и самообман. Жил все эти годы её Иванушка желанным  и свободным Иван Царевичем на стороне. И как разведчик Штирлиц  в любой момент мог слинять. Правда, он клянётся, что в мыслях ничего подобного не держал, а в телефоне нежность не более, чем эйфория от свежего воздуха на прогулке, но она всё равно рыдает теперь, не просыхая, и худеет без всякой диеты.
    А вы как думали? Страшно-то, небось, из избалованной царевны в старуху у разбитого корыта превратиться.