Град

И градом с голубиное яйцо
играло небо, воле своей радо,
под капор кровель пряталось лицо,
разнеженного маем града-сада -
в лице прохожих-беглецов,
а дерева стояли, как в бою
и молниями разрывая шкурку векши,
как прогнившую рогожу над ними,
на рокочущей нашествием ненастья высоте,
их устрашить пыталась
ледовитых
метеоритиков
богиня,
казалось жизнь любая -
на краю
жерла печи, лишь миг назад -
огромный каравай
испекшей,
казалось - рай,
пошёл на ад
войною,
и та и эта твердь казалось,
разверзалась
одновременно -
ионосферною пустыней
ледяною
и огненною магматической
геенной,
предо мною,
владельцы "лобовых" у светофоров: "Не надо!" -
граду говорили,
но слава Богу,
быстро тающие,
камушки летающие -
ничего особенно и не разбили
и никого, как будто не убили,
но жару дали -
охлаждающего,
побуждающего мысли,
волей выси,
оформляться строго,
в рамках
уготованного смертным всем итога,
от которого - из пластика, хоть не китайского -
нас
не спасают рамы,
будь они фирм
известных самых,
не успеешь крикнуть: "Мама!"
и ты уже - земля или эфир,
под скрежет, Данте нам поведанный зубовный, а может,
волей Божьей,
под Синайского
помола
перезвон чудесных
лир
небесных -
про это думать интересно,
наблюдая молний белого каленья
перепляс,
вне схематичных
их
изображений,
а хаотичных,
в небе дымчатом, как векша зимняя ветвлений,
и вовсе этот стих -
не есть крамола,
на природное явленье,
но - стихотворенье,
о изумленье
искреннем
перед внезапно,
свирепеющими высями
и милосердием их благодатным -
они, как будто похоть мира высекли
и с миром
удалилися обратно,
сверкая предзакатно,
дождевыми искрами,
уж точно,
если что,
то -
не спасут квартиры...

Точка.