Папа и Магадан

Сергей, Вам, как поэту, должно быть известно, что человек пишущий исследует себя, прежде всего. Для этого ему очень нужно как бы заново пережить то, что многие годы подспудно в нём жило и мешало жить счастливо. Видеть в этом политику - глупо. А про "ромашки луговые" я хорошо помню из маминого рассказа: я, едва научившись ходить в тюремном отделении для детей заключённых, как-то на прогулке с мамой во дворе вырвалась и потопала резво к цветочкам. Я вошла в запретку! Маме нельзя было туда и шагу ступить. Что с нею было!!! Охранник на вышке увидел и пожалел её. Он махнул ей рукой и встал спиною к нам. И мама меня вывела. А потом меня забрали и увезли в г.Ирбит в дом малютки. Недавно я нашла один единственный рассказ бывшего заключённого, который хорошо помнил, как воют мамы, у которых детей отбирают. Так что опыта мне не занимать! Если бы не умер Сталин, трудно предположить - увидела ли бы я вообще свою маму. Мне на Америку положить с прибором! Но помнить ужас сталинских лагерей, наш позор, мне никто не запретит. Цветочки - говорите?!... О! Я нанюхалась тюремных-то цветочков, и ссыльный Север у меня всегда стоит перед глазами!... Оставим гробы мертвецам. Елейные речи о Кобе вызывают у меня явственное обоняние смердящего трупа. Для меня существует только один Бог - Иисус Хритос. С крещением Вас!

Людмила Киргинцева   20.01.2015 23:35   Заявить о нарушении