Признанья

По сути, и этот вечер, 
Как лучшая фотка, – засвечен.
Макнули в рутину сумерки,
Как будто в груди умер кит,
И волны лакают пузо
Лежащего мёртвым грузом.

Захлюпало клапаном сердце, 
Осталось одно… и раздеться.
Ввинтиться в бутылку спиралью, и
«Ой-ё! Достали, доста-а-али!..»
И в миску для первого блюда... 
И в миску для третьего блюда…
- Какой ублюдок заказал оркестр?!
- О, боги, ну положите же тело на место!..

…и я улыбнусь. Только позже. 
Когда камни станут моложе…
Когда реки станут моложе...
Это возможно: 
Спустя полторы недели –
Там – выше, чем мы взлетели…

Спустя полтора столетия ли, 
В период распада лития ли, 
Я, может, зачтусь эфиром, 
Засвечусь на коробке с зефиром…
Да я послал бы всё к чёртовой бабушке,
Но мечта – отражаться в радужке, 
Тёмно-карей такой, удивлённой, –
Всё сильнее лелеется мною. 
А толку? Всё – аксиомы, 
Законы, Ньютона, Ома…

Дрёма...

Меня опять все искали.
А я сбился с фонарных окалин
И хлюпал, как клапаны сердца,
По лужам. 
- А некуда деться! 
По вере приближенный к Солнцу -
В таблице; как висмут, как стронций.
Бумажный, цветной, чернильный,
Я милый насильно, но... милый.

И может со слов наблюдателей, 
В грядущем - царь завоевателям.
Прошедшим, реальным и будущим…
Но факт - есть и шанс, что не больше, чем
Комок липкой, приторной ваты.
Уверенность в снах чревата.

…тучи плывут над крышами, 
В толпе они были бы лишними…

Я – ком в пересохнувшем горле, 
И вырвавшись в ливень – на волю,
Я – шёпот, дрожащий под ветром.
А в теле, одеждой согретом, –
Пространство для двух и не более.
Не более. А я и доволен 
Тот вес поднимать, и размахивать
Руками-крыльями, вспахивая
Воздушную сферу. Я верую
В любые признанья без меры…
В конечном итоге, что прочим?
Мы небо собой не порочим.
А чем мы выше взлетели, 
Тем реже здесь наши тени.

15.12.2005г.