слишком искренне

а над этими крышами
слишком дождливо и слишком спокойно.
в небо смотрели? не больно?
значит, не жили, не слышали
тихие песни ветров над землей.
тихие шелесты Бога под облаками,
так, между нами,
меж  светом дневным и тьмой
затерявшимся... сколько нас?
сколько нас, падших, грустит,
скучая по небу? летит,
но только душой... крылья сейчас
растворились в тиши... только шрамы
в спине отразят нашу память,
какого это - падать,
эти старые раны
болят, не давая уснуть...
и день, и боль - все одно,
блески от солнца в окно,
и мысли - а в чем же суть,
вопросы из пасмурных глаз,
и ветер опущенных рук,
и сердца остывшего стук,
и стрелки часов, что дальше на час
от темных провалов души...
под кожей блестят механизмы,
апокалипсисы, катаклизмы,
нам бы их заглушить,
затушить - да нельзя, пропадать,
тесно в этом мире,нет места,
глупая песня,
кому же её отдать,
кому подарить себя?
если не надо таких никому...
ветру лишь одному,
который полюбит тебя,
и будет плескаться дождем,
а дом мой - пороги крыши,
я - ветер, услышь меня, слышишь?
я буду вокруг тебя днем,
ночью,и после смерти летать,
я буду навечно твоим,
как весенний дым,
что в сердце хранить и держать
ты долго не сможешь,
отдавая его кому-то другому,
живому, и даже цветному,
а я - слишком сложно сложен,
прозрачен, расторгнут на капли,
прости, мне пора, не печалься,
и можешь уже не прощшаться,
не жалко себя мне.
не жалко.