Осенняя кипа стихов - триптих

1.
НА  ЛЁГКОМ  БЕЗВЕТРИИ  СЛОВ

Бессмысленность строк увяданья
на грустном наречье тепла,
стоит где моё изваянье –
при взмахе сломались крыла.
И я, обессилев, душою
припал к вероятной судьбе,
себя потеряв на обшоре,
и, сгинув в дурацкой борьбе,
я снова лечу по изнанке
невиданной грусти полей
и вижу звезду спозаранку,
и слышу вдогонку: – Налей!
Весёлый напиток молчанья
в отвесном саду над звездой,
где пенится лёгкое счастье
под раной предельно сквозной.
Несу ахинею, наверно,
порою в суровом краю
стучится ко мне одномерность,
как будто бы радость в Раю.
И всё начинаю с начала,
с конца непонятных времён,
где лодка стоит у причала,
над ней независимый звон
печальной отваги спасенья
на лёгком безветрии слов,
где прячут от Света прозренья –
осеннюю кипу стихов.
10.08.2000г.

2.
НА  ПОЛЯНЕ  РАЗДУМИЙ

Мне грустно, печально и даже
бывает сомнительно мне.
Чернеет на белом лишь сажа –
большое пятно на окне
за далью осенней тревоги,
на стыке бессмысленных лет
сошлись воедино дороги,
где прошлого, судного нет.
Стою на поляне раздумий,
гляжу в пустоту за черту
весёлых насмешек под струнный
вальяжный аккорд на ветру,
мне слышится лёгкое ржанье
коней в одиночестве грёз.
Осеннею темною ранью
увижу ли звёздную гроздь?
Увижу ли всполох сомненья
на небе мечты роковой,
где падают будто бы звенья
в печальную муть. С головой
и я погружаюсь в туманы
безнравственной жизни в стране,
где всюду гуляют обманы,
и слёзы бегут по стерне
засохшего в грусти везенья
с удачей войти в тишину,
забыться в красивом прозренье,
взлетев на крылах в синеву
стихийного буйства веселья
со строчкою дивной красы,
рисуя пейзажи пастелью
в густых отраженьях росы.
10.08.2000г.

3.
ГОЛОС  СТРАННОГО  ПОРОКА

В недосказанности прелесть –
непредвзятости порок.
Всё, конечно, это ересь,
в незнакомое прыжок
из пустого ожиданья
на пригорке злых времён,
часть осеннего исканья
с грязью смешанных имён
в опрометчивости лютой
на ветру постылых лет,
где опять не воду мутят,
океан стихийных мет
не оставленных в прибое
отвратительных словес,
что витают над страною,
над пустыней, где воскрес
голос странного порока –
истязать мечту без слёз
подмистерия Сорока
не готов среди берёз
величавости России
в огнедышащем котле,
где лежал я, обессилев,
чёрной меткой на Земле
и стонал от редкой грусти –
быть достойным на пути...
(описания опустим)
...слов приятных не найти,
а похабить речь не дело,
больше грех, чем торжество,
да и плакать надоело,
и кивать всё на Него.