Билет на казнь

Билет на казнь

          "До эшафота оставалось шагов двадцать..."
            В. Набоков 'Приглашение на казнь'


На Казнь билеты продавали
По тридцать с чем-то там рублей,
Бинокли жаждущим давали,
Платки для слёз (и для соплей).
Толпа билеты покупала,
А если не было рублей,
Охрана - нищих не пускала
Глазеть бесплатно у дверей.

...На Казнь билеты продавали
По тридцать с мелочью рублей...
А Осуждённая в подвале
Смотрела в небо из щелей.
Старик - в лоскутном одеяле
Сжимал младенца у груди.
Его на площадь не пускали:
- Эй, без билета - отойди!

Толпа билеты покупала
За тридцать с небольшим рублей,
(Ведь после Казни - праздник с балом
В честь Принца обещали ей!)
Билеты кончились. Менялы
Их стали дорого сбывать.
Толпа людей все прибывала,
Чтоб коллективно убивать.
 
    *   *   *    

...Её на площадь выводили
Под барабанов дробный стук,
Ей плащ с накидкой просмолили,
Не развязав затёкших рук.
...Шагая молча из подвала
Под крики праведных людей,
Глазами Грешница искала:
Не принесли ль ребёнка к ней?


...Когда на площади с позором
Собранье Грешницу казнило,
С убийцей рядом, рядом с вором,-
Вся детвора ее дразнила,
Мужи в неё метали камни,
И жёны яро поносили...
И, позабыв о чём-то давнем,
Старушки хворост подносили.


В лицо плевали ей, ругаясь,
Срывали плащ, смолой облитый,
И, праведностью упиваясь,
Жестоко били по ланитам, -
Толпа, за 'грех' отмщая ей,
Её на муки предавала.
Толпа почти что ликовала, -
Толпа святых, почти людей...

   *  *  *

...Вот ярко вспыхнули поленья,
Монахи пели нараспев.
Она упала на колени,
Проститься с дочкой не успев,
Лишь умоляя облака
Им всем - счастливо оставаться,
Как рядом вдруг - шагов за двадцать -
Она узнала Старика.

   *  *  *

...О, как она негодовала,
Толпа почти святых людей,
Когда, пройдя через подвалы,
Младенца подал ей Злодей,
Старик, известный врач когда-то,
Все книги знавший наизусть.
...Его ударили солдаты,
Но вдруг Судья махнул им: "Пусть!"

...Толпа от ярости завыла,
Но, лишь заслышав плёток звук,
Толпа в молчании застыла...
...Движением опухших рук
Колдунья, скинув покрывало,
Лицо сумела обнажить
И Старика поцеловала,
Шепнув: - Отец! Вам нужно жить!

Молчал он. Слёзы не пролились
(Толпе он не покажет слёз)...
И только пряди шевелились
Седых, как снег с дождем, волос.
...Она дитя поцеловала,
(Лишь не смогла перекрестить),
И только тихо прошептала:

- Мой ангел! Нужно всех - простить!

...Судья, прямой, как нож из стали,
Стоял, как кормчий у руля...
(Ему вчера ещё достали
Билет за тридцать три рубля.)
Он Златокудрую Злодейку
Не спас бы, судя по всему...
Она была - 'прелюбодейкой'
(Пусть подарила дочь ему).

И Инквизиция решила,
Что жить Колдунье не дано:
Она немало нагрешила,
Когда в червонное вино
(В трактире) обращала воду,
И подавала за пятак,
ЧестнОму, доброму народу,
А странникам - за просто так.

А слух ещё о ней ходил:
Придворный, что её тиранил,
Навек в болото угодил,
Когда в лесу Оленя ранил.
И много было на слуху
О колдовстве её примеров,
И все клялись, как на духу,
Слова соседей взяв на веру.

 *  *  *

Но где же Принц? Его Кареты
Стояли цугом во дворе,
И, пламенем костра согреты,
(А дело было в январе),
Зеваки яростно свистели,
Затеяв массу пьяных драк,
И с бубенцами ей колпак
Надеть на голову хотели,


И, юбку задирая ей,
Помои на неё сливали,
Ведь тридцать плачено рублей,
За зрелище на карнавале!
...Вот дробь умолкла и Палач
На площадь в чёрной маске вышел.
И только тихий детский плач
Никто сквозь крики не расслышал.

        *  *  *

...Не ведая, что натворило,
Собранье пьяных горожан
Весь день, весь вечер говорило:
- Закон один - для всех христьян!
И полночью на карнавале
Для Принца и его гостей
Артисты пели, танцевали
На кучке пепла от костей.