Даже если..

Бушевали потрясения. Хлестали ливни. Рассекали молнии. Завывали смерчи. Подчищали пожары. Затихло. Омертвело. Затаилось.    
  Голая поверхность. Пустота. Трещины. Воронки. Осколки зеркал. Пепел. Где-нигде чахлости пробивают. Но все не о том. Ветер не звучит – не в чем. Не печет и не морозит – нормально. Не слепит и не мрак – сумерки. Тени теней. Сухо. Далеко. Давно.   
  Уже бы ни места не вспомнить, ни времени. А потом вдруг выгибает плоскую пустошь. Снизу. Из глубоко и прошло. Напирает. Давит под толщей календарей. Под плитами и словами. Под кадыком, поросшим одиночеством. Скрипит зубами и веками. Шелестит ночными губами. Воет трещинами. Пульсирует рваными трубами. Из темноты тяжело бьет под дых внезапной памятью. Скручивает узлом. Медленно пилит ржавыми строками. Рвется наружу. Однажды оброненное зерно не желает затихнуть в темной глубине. Оно упрямо верит. Толкает росток сквозь все. Все, что было и не стало.   
  Глаза наблюдают. Им тоскливо. Руки разгребают прах. Они должны. Вот он. Слаб и силен одновременно. Как тогда. Надо быстро. Надо постараться. Напрячься. Зажмуриться и..   
  По щеке сползает соленая капля. Росток принимает ее с жадным восторгом. Но потом понимает. Опять. Это прощание. И он прощает. Даже руки.   
  Новая воронка ничем не отличается. Осколок – надгробье. Глаза читают в нем свою эпитафию.   
©