Опять война, что ли?

               

   Сентябрь. Погода солнечная, безветренная. С полей убирают картофель. Приходилось убирать вручную, впереди - картофелекопалка, а за ней – грядки. А в грядках не только картофель, но и осколки от снарядов, да и снаряды не разорвавшиеся. На мелкие осколки мы не обращали внимания, а крупные, в ладонь, клали на видное место, чтобы потом сдать на утилизацию. Прошел грядку (а она до самого леса!) услышал голос дружков. Запах костра и печеной картошки. «Давай к нам, - шумят, - а то картошки не достанется!» Место для костра они выбрали в яме для землянки. Яма уже осыпалась, укрылась зеленью. А кругом лес лиственный, густой, красавцы дубы в великолепном убранстве.
   Выкатив картофелины из золы, покидали в костер еще дров, на рогатульке повесели большую кастрюлю, наполненную снарядами. Была дана команда: «Все из окопа!» Гурьбой сыпанули из окопа. Мы с Сашкой спрятались за здоровым дубом. Тихонько переговариваемся и ждем, когда взорвется. И вдруг слышим голос бабки Дуси. Она жила на кордоне в качестве домохозяйки и воспитывала трех сорванцов. Один из них лежал рядом со мной. «Ну, сейчас всех разгонит». Она и вправду начала кричать: «Валька, Колька, живо домой!» И вдруг ее голос осекся. Все случилось одновременно: взрыв в костре и оборвавшийся голос бабки Дуси. Сашка был постарше Вальки и Кольки, испугался – бабку Дусю убило – и побежал на звук ее голоса.
   А я в сторону костра посмотрел – кастрюлька висит покачиваясь, огня нет, от костра один жар. Я вжался в дуб и был не жив, ни мертв. От дуба отлетела такая щепа, что ни одним колуном так не оторвешь. Щепа упала рядом со мной, воткнувшись острием сантиметров на десять в землю. Долго не мог оторваться от дуба, вспомнив рассказы отца о страшном для него дне войны, когда он потерял ногу.
   Слава богу. Бабка Дуся не пострадала. «Я, - говорила она нам позже, - услышав первый выстрел, упала на землю. Молюсь, опять война, что ли? А тут мои сорванцы подползли, обняли меня».
   Прошел месяц, как мы опять собрались у расстрелянного кострища – кастрюля валялась на боку, не изуродованная, уйма стреляных гильз разного калибра.
   Повзрослев, мы узнали, почему было засеяно снарядами колхозное поле. В дни войны по железнодорожной ветке шел состав со снарядами. На фронт. В состав попала бомба, и машинист увел состав далеко в поле. Чтоб не пострадала деревня. Вагоны взрывались один за одним, усыпав поле снарядами и гильзами от снарядов.
   А те мирные взрывы и мы, сорванцы, - это отголоски войны. Мне сейчас немного стыдно за себя, но молодость всегда чуть-чуть беспечна.