КРИК

  Утро хорошее, ещё не жарко.
Под пирсом – зелёные волны льнут к четырёхгранным опорам, обросшим ракушками.
Дощатый настил пирса приятно прочен под ногами... Как и  всегда, дойду до самого его конца: там океан распахнут во всю ширь, и душа, ликуя, устремляется в бесконечность простора...
  Но сегодня мечтательное настроение нарушено.
Кричит высокий мужской голос с вызревающими нотками истерики:
– Кандидаты! Они обжираются на мои деньги, а я тут должен подыхать с голоду!
Прелесть утра меркнет перед такой бедой.

  С виду, однако, мужчина среднего пенсионного возраста не похож на умирающего. Он нормально упитан, прочно стоит на своих двоих. Невозможно  поверить, что это на его кровные денежки кормится вся кандидатская рать!
Моя рука останавливается на пол пути к кошельку с парой взятых на всякий случай долларов.

  Невольно ищу причину столь сильного раздражения кричавшего. Она – рядом:  худенькая женщина, пришедшая агитировать за одного из кандидатов  предстоящих выборов.
Вопли нарастают, растёт и число заинтересованных слушателей.

  Оратор полностью  вжился в образ. Он страстно жестикулирует, обращаясь к окружающим. Теперь уже это –    крупномасштабная истерика: достаётся не только кандидатам, но и властям города, штата и страны:
  – Мы всю жизнь вкалывали, а что мы имеем? А вот им –   хорошо, не делают ничертА...
Получает своё и агитатор, но не покидает занятой позиции, и такая стойкость повергает меня в изумление, тем более,что рядом с пламенным оратором она – крошечка, чахлый стебелёк...

  Иду прочь, оберегая в себе остаток покоя этого чудесного утра, но... червь сомнения подрастает, гложет: а вдруг и впрямь человек голодает, несмотря на... ну вы знаете, что имеет здесь “бедный” русский пенсионер с субсидированной квартирой, бесплатной медициной...
 
  Рука снова тянется к кошельку, но очевидно ясно, что такую кричащую бедность не исцелить столь скромным пожертвованием, и я ухожу, страдая от от собственного бессилия...