Король леса

Это было время рыцарей бесстрашных,
Дам голубоглазых и турнирных драк,
Время замков крепких, кавалеров страстных,
Тайн дворцовой знати и - историй мрак.

Вот - один из замков на холме высоком.
Слева - ров глубокий, чистая вода!
Справа - лес дубовый, жаль, что - не под током!
Не было электро тока в те года.

Но герои были с пиками и шпагой,
Кони вороные, золочёный шлем!
Геркулесы бились за столами с брагой,
А в турнирах гибло множество эмблем.

И страдали дамы, девушки страдали,
Появлялось много безутешных вдов.
Кровью омывались ордена, медали,
Век не наш, а предков, был весьма суров.

Но хотели воли рыцари шальные,
Лес мешал галопу вороных коней!
Где сжигались рощи, там клинки стальные
Бились на потеху множества князей.

Но поля пустели от лисиц и зайцев,
Вдаль бежали лоси, белки, кабаны!
Полевые мыши в безрассудном вальсе
По полям шныряли среди тишины.

Да ещё опасней стали злые волки,
Кровь их возбуждала, что рекой лилась.
Вместо рощ дубовых вырастали ёлки,
Вместо речки чистой тина завелась.

И не пели птицы, только каркал ворон.
Только ястреб в небе изредка парил.
И в полях не стало путника и вора,
Только всадник быстрый, скача, мышь давил.


Вот пришла зима и с холодом, и ветром,
Снег укрыл и замок, и полей простор.
Кони снег не мяли толщиной - полметра,
И турниры стихли, прекратился спор.

Четверо героев, рыцарей отважных
В зале для приёмов круг вели бесед -
О своих победах, пораженьях страшных,
От которых волос стал на лбу их сед.

А огонь метался языком в камине,
Дров запас кончался медленно у них.
Рыцари хлеб ели, мечтая о свинине,
И о том мечтали, чтоб буран утих.

Вот, однажды к ночи, кончилось спиртное,
Рыцари доели последний каравай,
И камина чрево, от огня цветное,
Вдруг похолодело, хоть не замерзай.

Всё, казалось, было в декабре суровом
Против жизни в замке рыцарей-бойцов!
И искать пора им надо смену крова
В странах очень дальних их родных отцов.

Трое суток долгих буря не стихала,
Был ужасный ветер, снег валил стеной.
Лишь оленья шкура рыцарей спасала,
Да ещё прижались все к спине спиной.

А вот голод сильный был невыносимей,
Надо б - на охоту, да далёк поход!
И по небосклону воздух был не синий,
А снежинок белых бешеный приход.

И в минуты эти тяжких испытаний
Стук в воротах замер, снова загремел.
Дверь открыли, видят, - Рыцарь высших званий
Всех своих доспехов зелёный цвет имел.

В холодном, мрачном зале гость выглядел зловеще:
Лицо с отливом синим, и рук - зелёный цвет!
И шлем, как листья дуба, в кольчуге - масса трещин,
Сапог зелёных, грубых в паркет вдавился след.

Он рыцарей бесстрашных вспотеть заставил взглядом,
И голосом басовым заставил задрожать!
В холодном замка зале пот катился градом
У рыцарей по спинам, хотелось им бежать.

А гость гремел по сводам, в грехах их обвиняя:
- Вы губите деревья, сжигаете леса!
Вы скачете по полю, оленя загоняя,
Не жалко кабана вам, мешает вам лиса!

Вы птиц убили много, исчезли здесь и белки!
Куниц совсем не стало, остался только крот!
Глаза у Гостя стали для рыцарей - как грелки,
И жёг их души сильно раскрытый Гостя рот. 

И рыцарь Благородный - названием который,
Спросить решился Гостя, что делать им теперь.
И вот что Гость ответил, стреляя жутким взором:
- Деревья не виновны, и невиновен зверь!

Во всём должна быть мера - в делах и развлеченьях!
Превысили вы меру, со мной вас ждёт турнир!
Кому из вас удастся за вечера теченье
Рассечь мне на два шею, с тем заключу я мир.

-А если не удастся? - вопрос задал Коварный.
Гость резко обернулся: - Так я убью его!
И хватит разговор вести такой базарный!
Условие в турнире всегда есть таково!

И рыцари смутились, пусть было их - четыре,
Но вызов был неравен, погибнуть мог любой!
С зелёным Гостем биться опасно им в турнире,
Но рыцарь, это - рыцарь! И принят ими бой.

И рыцарь Смелый вышел, мечи их зазвенели!
И как ни бился Смелый, Гость был неуязвим.
Зелёный Гость смеялся, и прыгал, как газели,
И биться невозможно с противником таким.

Но рыцаря не тронул зелёный Гость кинжалом,
Он меч его отбросил приёмом без труда!
И рыцарь встал Жестокий, и меч его, как жало,
Метался к шее Гостя, но не было вреда.

Чуть-чуть царапнул только мечом Жестокий шею,
И даже он, Жестокий, был сильно удивлён!
И рыцари смутились, сродни став ротозею -
Был Гость зелёным соком, как кровью, опалён.

Коварный рыцарь вышел, взмахнул мечом булатным,
Искусный выпад сделал, и меч воткнулся в глаз!
И рыцари смотрели спектакль, для них бесплатный -
Зелёным соком - кровью пол выкрасился враз!

Но Гость и не подумал схватиться вмиг за рану,
С ужасною ухмылкой удары он отбил.
Коварным меч потерян, и вот, по Гостя плану,
Встал Рыцарь Благородный, его час наступил.

Но рыцарь Благородный был точно джентльменом,
Он твёрдо отказался неравный бой вести.
Пусть кровь не той окраски течёт из Гостя вены,
Но с раною противник не должен меч нести.

Такой исход для Гостя был явно неприятен,
И он, слегка подумав, турнир с ним перенёс
На год, вперёд идущий, к тому добавив, кстати -
"Искать его придётся, свершив не близкий кросс!

На север или к югу, восток или на запад,
Куда бы Благородный ни вздумал поскакать,
Зелёный Гость найдётся, ведь он имеет запах, -
Лесной, здоровый запах нетрудно отыскать!"

Короче, Гость зелёный - Король лесов дремучих -
За дверь в ненастье вышел, в мгновение исчез.
И в тот же час над полем рассеялись все тучи,
И рядом с замком этим вдруг появился лес!

В лесу бродили лоси, кабан у замка хрюкал,
И рыцарям голодным досталась вмиг еда!
Камин огнём нагрелся, и замок холод-злюка,
Теряя свои силы, покинул навсегда.

Вот рыцари, покушав, на картах погадали,
Но новости плохие им карты говорят!
Ведь снова они в зверя беспечного стреляли,
И ночью всем им снился сердитый Гостя взгляд!

И лес нельзя обидеть, нельзя обидеть поле!
Нельзя рубить деревья и речку замутить!
Для рыцарских турниров такое дело - горе,
И рыцарство природа решила осудить.

К тому ж, - сказал Жестокий, - добро, зелёный рыцарь!
Спасибо за дровишки, спасибо за еду!
Но как же без охоты есть кабана и птицу?
Как быть без драки лютой у дамы на виду?

Коварный рыцарь речью едкой подытожил:
- Да что Гость понимает? Он - рыцарь так себе!
А Смелый возмутился, сказал,- Друзья, похоже,
Забыли вы о нашей до Гостя злой судьбе!

- Судьба - она, конечно, не вся от нас зависит,
Она - в руках господних, и спорить ни к чему! -
Сказал так Благородный, подняв свой палец к выси, -
Придётся ехать к Гостю, что будет - быть тому.

На этом разговоре закончилось собранье,
И жизнь хозяев замка - в привычной колее.
Опять по лесу - гонка, и кабанов страданье,
И день за днём - ни слова о леса Короле.

Вот лето наступило, и стало очень жарко,
И лес без всякой спички вдруг вспыхнул невзначай!
Был Благородный - в горе, ему деревья жалко,
На помощь звал друзей он, они же пили чай.

Жестокий зло смеялся: - Мы в этом не виновны!
Коварный усмехался, поддакивал ему.
А Смелый сомневался. Но как в кострище брёвна,
Горел лес в ясный полдень, и день тонул в дыму.

И там, где лес разросся, опять скучнело поле,
И вновь на бой турнирный тьма рыцарей сошлась!
А матерям турниры несли большое горе,
Когда из чад их милых рекою кровь лилась.

И пики сквозь кольчуги проскакивали яро,
Храпели дико кони, и отдалялся лес.
Раскалывались шлемы от мощного удара,
В соперников вселялся озлобившийся бес.

И в час вечерний, тихий вдруг слышит Благородный
Из дальнего далёка Лесного Короля:
- Готов ли ты в дорогу? Сразиться мне угодно
За то, что лес погублен, истоптаны поля!

И рыцарь Благородный почувствовал томленье,
Забилось нервно сердце, настал прощанья час!
Он с рыцарями утром простился, и в мгновенье
Конь к северу помчался, и рыцарь скрылся с глаз.

Жизнь в замке продолжалась без изменений явных,
Турниры продолжались осеннею порой, -
Победы, пораженья, пиры, охота славных
Соперников, которых спасти хотел герой.

Он, рыцарь Благородный, свою судьбу направил
Куда-то в чащу леса, не зная, где Король.
Он мог назад вернуться, он мог так сделать вправе,
Но голос чей-то тайный шептал - скакать изволь!

Скакать по полю - просто, а вот сквозь буреломы
Пришлось мечом рубиться и просеки искать.
Встречался он с медведем, с волками, и хоромы
Мечтал увидеть рыцарь, чтоб на перине спать.

Была дорога длинной сквозь холод, дождь и ветер.
Вот лес вдруг расступился, и замок - перед ним!
И на крыльце красивом хозяин его встретил,
Был Благородный счастлив, что Ангелом храним.

С коня он спрыгнул резво, пошёл к крыльцу с ним рядом.
Хозяин шёл навстречу, улыбку подарив.
А на крыльце - хозяйка, и рыцарю так рада,
Лицо её прекрасно, и взгляд её игрив.

- О, рыцарь добрый, милый! О, рыцарь Благородный!
Входи же в дом скорее, нам скучно без гостей!
У рыцаря от встречи пот выступил холодный,
И разум раздвоился на несколько частей.

"Жена или подруга? Сестра, возможно, тоже?
Но красота такая, что глаз не отвести!"
И Благородный рыцарь, мечтающий о ложе,
Краснея от смущенья, стал вздор пустой нести.

Хозяин, между прочим, смущенья не заметил,
И рыцаря в покои хозяйка повела.
Казалось, что Людмила поймать хотела в сети
Пришельца для утехи, такие вот дела!

Подвоха здесь, конечно, не видел Благородный.
Не странно ль - чудо-замок, красавица при нём?
Но лес для путешествий едва ли чем пригодный,
И встретиться не просто с леса Королём.

Обед роскошный в замке, и золотые блюда!
Ещё чудесней - ужин и завтрак по-утру!
Хозяин просто - Слава, хозяйка просто - Люда,
Готовили к обеду день каждый по ведру!

Три дня отдохновенья мгновеньем пролетели,
Вот Мирослав собрался охотиться в леса.
Ушёл он рано утром, когда ещё смотрели
Сны Благородный рыцарь и девушка-краса.

Проснулся рыцарь утром от лёгких прикасаний,
Открыл глаза и видит, в постели - Люда с ним!
О, ужас! Благородный от девы притязаний
Бежал, как трус последний, а Люда - вслед за ним!

Но рыцарь и в час битвы, и с женщиной замужней
Законы не нарушит, коварство победит!
Ему победы лёгкой над женщиной не нужно,
Хотя любовь к Людмиле в нём тайная кипит!

И как он Мирославу в глаза невинно взглянет,
Какое оправданье придумать сможет он?
Не рыцарь Мирослава коварством в сердце ранит,
А подлый и безумный чужой страны пижон.

Горя от страсти пылкой, бежал он от Людмилы,
Нашёл отдохновенье в подвале для вина.
Вина бокал он выпил для охлажденья пыла,
Как вдруг в подвал неслышно прокралась и она!

Да что же за такое лихое наважденье?
Бежать, бежать скорее к лесному Королю!
Но Люда вдруг сказала: - Примите уваженье,
Не бойтесь моей страсти, о, рыцарь, я молю!

Я здесь, в лесу дремучем, в вечном заточенье,
И кто меня полюбит, я буду спасена!
Я мир могла б увидеть хотя бы на мгновенье,
За это вот мгновенье любви моей - цена!

Но Благородный твёрдой рукой загородился,
Сказал, облившись потом: - Простите, не могу!
Победою в турнире не так бы он гордился,
Как этой, ведь Людмила сродни была врагу.

Когда под вечер тёмный с охоты возвратился
С богатою добычей хозяин Мирослав,
Он первым делом Люде в глаза глазами впился
И, слов не тратил даже, ответ в глазах узнав.

Прошло ещё три ночи, пора бы и проститься,
Но Благородный рыцарь никак не мог понять,
Куда к лесному должен он Королю явиться,
К тому же не хотелось такой комфорт терять.

И что бежать куда-то, когда его не гонят!
Вкусна еда, и замок - не то, что - лес густой!
Опасна лишь хозяйка с настойчивой погоней,
Ах, если б Мирославу она была сестрой!

О, молодость лихая! Ничто не остановит
Друг к другу тяготенье! Любовь сильнее зла.
Вот Мирослав под утро свой лук опять готовит,
Чтоб подстрелить лисицу, оленя и козла.

И снова испытанье ужасное готовит
Людмила, и настойчив её благой порыв!
Она уже - в постели, мужское тело ловит,
И голос её нежен, и пальцев хват игрив!

О, как по телу сладко трепещет наслажденье!
Мужчина если - рыцарь, воздержится едва!
О, Благородный рыцарь, Людмила - наважденье,
Она несёт несчастье, беги! Не то - беда.

Конечно, было б тудно гасить азарт соблазна,
Но Благородный помнит, что ждёт лесной Король.
И чтобы были силы, ему, конечно, важно
Не исполнять в час этот двусмысленную роль.

И вновь в борьбе без сабли, меча и шпаги рыцарь
Победу силой духа над плотью одержал!
Вот Мирослав вернулся, взглянул пытливо в лица,
Воткнул обратно в ножны чуть вынутый кинжал.

И снова трое суток живут все трое в мире,
Едят мясные блюда и пьют лесной бальзам.
Из лука, развлекаясь, цель поражают в тире.
Но - время Мирославу искать дичь по лесам.

Порыв не так настойчив был в этот раз Людмилы,
Она лишь подарила ошейник - талисман.
Подумал Благородный, что в талисмане - сила,
И положил на всякий случай в свой карман.

Но Люда подсказала: - Как Мирослав вернётся,
Скорей надень ошейник, себя ты защитишь!
Ему ошейник дорог, его он лишь коснётся,
Турнир он не назначит, позлится только лишь.

Вернулся Мирослав, зловеще улыбнулся,
Воскликнул: - Где ошейник, красавица моя?
Надел ошейник рыцарь, а Мирослав надулся,
И вместо Люды стройной вползла вдруг в дом змея!

А Мирослав, меняясь, тотчас же превратился
В зелёного и злого лесного Короля!
И меч его булатный чуть в рыцаря не впился,
Но вдруг не стало замка, вокруг - одни поля!

Наверно, это было простое наважденье,
Когда бы - не Людмила, что рядом с ним была!
Но Благородный думал, что это лишь - виденье,
Что чья-то злая сила с ним жуткий спор вела.

Вот вечер близок к ночи, а поля край не виден,
И ночевать бы надо, а замка рядом нет.
Но Благородный рыцарь на это не в обиде,
Ведь рядом с ним - Людмила в расцвете юных лет!

И конь несёт их резво туда, где ждут их в замке
Три рыцаря отважных с победой или без!
Трём рыцарям приснились товарища останки,
Наверно и над ними посмеивался бес.

А между тем с Людмилой наш рыцарь Благородный
Всё скачет ближе к замку, но путь ещё далёк.
Но время скачет тоже, и времени угодно,
Чтоб замка был им виден призывный огонёк!

Была весёлой встреча, грустили, что нет леса,
Но рыцари, веселье и грусть соединив,
Тут вспомянули бога и поругали беса,
Весной решили сеять, чтоб стало много нив.

И рыцарство явилось в ином своём обличье,
С поры той землепашец есть рыцарь - на века!
А красоту Людмилы, немеркнуще девичью.
Передала потомкам истории река.

И всё же, как закончить мне сказку о Людмиле,
О Благородном рыцаре, о трёх его друзьях?
Легенды поколенья народов сочинили
О рыцарях и графах, баронах и князьях.

Всегда легенды, сказки конец имели добрый,
Добром и я закончу, беречь нам надо лес!
Лесной Король, поверьте, не добрый и не злобный,
Он хочет только, чтобы живой мир не исчез!

А Благородный подвиг свершил и не заметил,
Что сам он изменился и изменил друзей.
Ошейник лишь надел он, попал Людмиле в сети!
Сказать нельзя, конечно, что был он - ротозей.

Он спас Людмилу, верно, она его - навечно!
Обязан Благородный идти с ней под венец!
Ах, время молодое, оно так быстротечно!
Но лес беречь нам надо, без леса нам - конец!

Ижевск, 2003 год