День Огурца. Глава 11. комический экшн

ГЛАВА  11.
ДОН ЖУАН И ПЛАКСА.

Квас уже выскочил из машины с другой стороны, а охранник банка, предвидя назревающий инцидент, поспешил скрыться за бронированной дверью.

Огурец глядит на своих утренних визитёров. Вид у тех не слишком доброжелательный.

Говорят, посмотрит, словно цветок подарит. Это про них, если речь идёт о кактусе!

Колобок, решив, что с этими типами больше сегодня не желает встречаться, ломится в противоположную от Кваса сторону.

Но далеко он не убегает.
Толстяк врезается в Стаса, который подкрался сзади.

Два большегруза отлетают друг от друга в разные стороны. Вот только наш друг, получив сзади пинок от Кваса, останавливается.

Спереди, тем временем, ухмыляясь, уже приближается Стас.
- Что вы делаете?! – вопит обладатель круглых габаритов.

- Мы делаем свою работу! – радостно орёт Стас.
- Босс велел нам сегодня Пинками поработать! – Квас награждает толстяка ещё одним пинком.

- Ой! Что это! – бомбовоз хватается за свои внушительные округлости.
Братки надвигаются: теперь они уже стоят вблизи его, спереди и сзади.

- Мы весь день будем тебя под зад пинать! – Стас изображает зверскую рожу. – Пока бабло не отдашь. Да, Квас?

- Да, Стас! – радостно кукарекает Квас и замахивается ногой, намереваясь наградить круглого ещё одним пендалем.

Толстяк, которому издевательства уже надоели, отскакивает, и нога Кваса, пущенная в полёт, прилетает Стасу, аккурат между ног.

- Ты меня пнул! – обиженно кряхтит амбал, сгибаясь пополам.
- Я не хотел! – мычит Квас.

Колобок, не теряя драгоценных секунд, бросается наутёк.
- Жирного лови! – скрипит Стас, боясь отпустить своё побитые бубенцы.

Квас что-то лает в ответ и скачет за Огурцом.
Стас ковыляет в машину, где командует водиле:

- Пень, за ними!
Амбал уменьшенной модели, сидящий за рулём, ржёт, и автомобиль трогается с места.

- Я тебе посмеюсь, задница! – ревёт в тачке Стас.

*   *   *
«Что движет человеком? – рассуждаю я сам с собой, двигаясь по улице. – Эгоизм, чистейшей воды, эгоизм и ничего другое! Вначале человек всегда думает о себе любимом. А уж потом, если повезёт, может подумать и о других. А я чем отличаюсь от остальных? Да, я такой же, как все, то есть законченный эгоист!»

Так, успокоив самого себя, добираюсь до перекрёстка на центральной площади города.
 
«Что мне проблемы этого толстяка? Ведь он тоже думает только о своих заморочках!»

Стою на перекрёстке, ожидая пока загорится зелёный свет.
«Толстяка я спровадил, даже одеждой выручил. Значит, теперь всё будет в порядке. Моя удача уже на пути ко мне!»

Оглядываюсь по сторонам.
Рядом – пара девчонок, которые тоже ждут зелёного света.

Ага, сейчас проверим.
Ловлю взгляд одной из них и улыбаюсь своей фирменной улыбкой, разбивающей женские сердца.

Она тут же забывает о подружке, с которой только что столь увлечённо болтала и, дарит мне растерянную улыбку.

Ха-ха, есть ещё порох в пороховницах!
Вторая курочка, удивившись, что подруга ей не отвечает, тоже пялится на меня.

Замечательно.
Теперь они соревнуются, на кого же из них я больше посмотрю!

На душе у меня опять поют птички, и я чувствую себя прекрасно.
Опыт произведён, я удовлетворённо вздыхаю и отворачиваюсь от красоток.

Всё, теперь мне плевать на них, тем более что уже горит зеленый, и я отправляюсь на другую сторону улицы. Туда, где стоит лотерейный киоск.
Жизнь продолжает свой неторопливый бег.

И я, вместе с нею, неторопливо шествую по «зебре» через улицу.
Я настолько поглощён радостью бытия, что не слышу сзади автомобильный клаксон и визг тормозов.

А зря!
В следующий миг бампер автомобиля врезается мне под зад, и я взлетаю в воздух.

- Обана! – ору я, скорее удивлённо, чем испуганно.
Удар получился сильный, но явно не достаточный, чтобы отправить меня на небеса. Но этого удара вполне хватило на то, чтобы проверить, насколько я умею летать.

Оказалось, что орёл из меня получился неважный! Взлетев на метр над мостовой, я с грохотом приземляюсь на капот маленькой белой машинки, которая и удостоила меня этого дружеского похлопывания по заднице.

Моя филейная часть, в свою очередь, в долгу не остается, и дарит капоту машинки вмятину, по форме напоминающую саму себя.

Сила инерции разворачивает моё бренное тело и мой фэйс с размаху впечатывается в лобовое стекло автомобильчика.

Уж не знаю, какое-такое в этот момент присутствует выражение на моём лице, но дамочка, в глубоком декольте, с русыми волосами и огромными очками (глаза, может от радости, затрудняюсь сказать, размером были с эти самые очки и, даже пытались превзойти их в размерах), тут же разражается изъявлением эмоций.

- Не – е – ет! – включает она свою сирену.
- Не – е – ет! – с не меньшим энтузиазмом я врубаю свой громкоговоритель.
Две девицы, переходившие улицу рядом с летающим Доном Жуаном (то есть мной, собственной персоной), спешат ретироваться, вместо того, чтобы прийти на помощь прекрасному принцу.

Эгоистки!
Других пешеходов, равно, как и гаишников, на перекрёстке не наблюдается.
Автомобили, терпеливо ожидающие разрешающего сигнала светофора, стоят на своих местах, и только любопытные головы некоторых из их владельцев торчат в окнах.

- Безмозглая курица! – орёт одна из них (голова). Вы, держу пари, догадались, что это был мужик.

На этой печальной ноте и заканчивается наше хоровое пение.
Сеньорита Большие Глаза  реагирует вполне предсказуемо: её соло резко обрывается (на высокой ноте) и сменяется всхлипами. Из-под огромных очков низвергаются не менее огромные потоки слёз.

Я, решив приберечь свой вокал для более подходящего случая, тоже прекращаю пение.

Тем временем Мадам Очки продолжает извергать нешуточный слезопад и, я чувствую себя виноватым в её излияниях. (Ох уж эти девчонки! В любой ситуации делают виноватыми парней!).

Нет, вы подумайте!
Она меня сбила и я, при этом, виноват!

Это же чёрте-что, в конце концов!
Со стоном и скрипом отдираю то, что от меня осталось, от капота и ветрового стекла. Встаю на мостовую.

Ой, братцы! Меня качает!
Сотрясение есть! Причём, у меня такое ощущение, что это сотрясение не только мозгов, но всего меня!

- Мартышка на тарантасе! – орёт всё тот же представитель семейства женоненавистников, который проветривает свою голову, высунув её из форточки.
Результат долго ждать не приходится!

Всхлипывания в автомобильчике тут же превращаются в рыдания, а потоки слёз достигают такой интенсивности, что грозят превратить салон в аквариум.

Энергично встряхиваю котелком (картинка вокруг меня стабилизируется), выпрямляюсь и смотрю таким взглядом на любителя поорать, что его чайник тут же исчезает внутри тачки, а последняя уносится, как метеор.

Затем одёргиваю свою помятую одежонку и подхожу к водительской дверце автомобильчика.

Наклоняюсь и заглядываю внутрь.

Ай – яй – яй!
Девчонка ревёт в три ручья!

Что же с ней делать-то?!
Чешу репу, делаю сочувствующее лицо и кладу руку ей на плечо.

- Девушка… - начинаю я произносить проникновенную речь.
- Отстань! – кричит она и сбрасывает мою нескромную конечность.

 Н-да, неплохое начало, не правда ли?
- Барышня! – вкрадчиво, но, уже повысив голос, продолжаю я. – Кто, в конце концов, пострадавший, вы или я?!

- Моя машина! – всхлипывает она.
Рыдания на этом, как вы уже догадались, только усилились!

Я что, сегодня нанялся утешать всех страждущих, а?!
- Великолепно! – бормочу я, всё ещё пытаясь найти компромисс, - но ведь это я шёл на зелёный свет!

Ноль эмоций!
И за что я люблю девчонок?!

Это же ужас какой-то!
Моя хрупкая мужская психика не выдерживает и, я ору во всё горло:

- Хорош реветь!
Рёв мгновенно прекращается, а его производительница, тихо всхлипывая, пялится на меня, испуганно хлопая глазами.

Ха! Вот она - женская тоска по сильному плечу!

Я обхожу её машину (она следит за мной взглядом, как кошка за собакой), распахиваю дверцу и плюхаюсь на пассажирское место рядом с ней.

Смотрю ей в глаза и обнаруживаю, что их выражение, из испуганного, становится преданным.

Это, знаете ли, как у Цезаря: пришёл, увидел, победил!

Впрочем, вместо «пришёл», уместнее было бы употребить «прилетел»…
- Давай, - говорю я ей несколько грубоватым голосом хозяина жизни, - убери машину с перекрёстка. А то, не дай Бог, ГАИ появится.

То ли мой низкий голос, то ли слово «ГАИ», производит на неё магический эффект, и дамочка быстренько заводит свою машинку, чтобы отогнать её на обочину.

- Ну, что, барышня, - строго спрашиваю я, - есть какая-то причина в том факте, что вы пытались меня закатать в асфальт, или как?

- Я… - мнётся барышня, глядя на меня во все глаза, - у меня… ой!
Влюбилась, чтоль?

Она опять всхлипывает, а я мысленно хватаюсь за голову.
Неужели опять?!

Но всхлип проходит и я ловлю себя на том, что разглядываю её. (В целом - очень даже ничего!)

А она, чертовка, уже не смотрит на меня!
Бог мой! Да мои чары не действуют на неё!

Так не пойдёт!
Ловлю её взгляд, ободряюще улыбаюсь, подмигиваю и говорю:
- Меня зовут Дмитрий.

Она молчит, а я продолжаю:
- Я считаю, что… э…

Чёрт, как же это сказать-то?!
Плюю на условности и говорю прямо:

- В общем, девушка, вы, вроде как, мне должны!
- Ой! – говорит она и опять всхлипывает.

Вот этого нам не надо!
- Так как вас зовут? – мой проникновенный взгляд пытается добраться до её сердца.

- Маша, - зачарованно бормочет она.
В общем, мы оба тонем друг у друга в глазах, а я ласково шепчу:

- Красивое имя!
Она слабо улыбается.

Ну, наконец-то!
- Итак, Маша, что же насчёт долга?

- Сколько? – шепчет она.
- Один, – сюсюкаю я.

- Что один? – она облизывает пересохшие губы.
- Поцелуй, - я удерживаю взглядом её взгляд (ну скажите, разве я не хищник?!).

Несколько мгновений длится пауза, а потом её взгляд опускается вниз, по-моему лицу, и останавливается на губах.

Я следую её примеру и гляжу на её ротик. Губки красотки призывно приоткрываются.

- Знаете, Дима, я, пожалуй, вам лучше заплачу, - шепчет она.
Ну вот, опять – двадцать пять!

Почему девчонки всегда такие?
Видно, что не против, а её губы, буквально, вопят «да»!

Но, пока она признается в этом, я успею весь обрасти мхом до такой степени, что с меня можно будет собрать парочку урожаев грибов!

Но ведь я-то знаю эти примитивные женские игры!
Я и не жду этого согласия, его уже дали мне её губы!

Поэтому, отбросив все сомнения (которые у меня так и не возникли), я тянусь губами к ней.

Она только вздыхает и…
Как только наши губы соприкасаются, Маша дёргается и отворачивается.

- Нет! – восклицает она, - я не могу!
Я откидываюсь на спинку сидения и улыбаюсь.
О - ёй!

Игра продолжается.
Эти женские штучки порой меня весьма забавляют!
Главное, она просто обязана изобразить из себя Мисс Недоступность, иначе видать, ей будет неинтересно.

Сейчас она ещё чуть-чуть поломается, поиграет в недотрогу, а потом сама прыгнет ко мне в объятия.

Она оборачивается и я тут же делаю серьёзную разочарованную мину.
- Дима, - проникновенно вещает мисс недотрога, - вы очень привлекательный мужчина.

А то я не знаю!
- Но у меня есть жених, - она изображает сочувствие, -  и его тоже зовут Дима…

Можно подумать, мне интересны байки про женихов там всяких!
«Да? – мысленно ухмыляюсь, - что же ты тогда ХОТЕЛА  со мной целоваться?!»

Что ж, ладно, будем считать, что я промахнулся по цели. Но это ещё не всё, дорогуша, особенно если мы ешё разок встретимся!

- Я тебя понимаю, - искренне (будто бы) заявляю я.
Тем более что я действительно понимаю: мадам решила поломаться подольше.

Что ж, флаг ей в руки: у меня ещё миллион претенденток!
- И мой жених сегодня утром пропал, - Маша вздыхает, - поэтому я и была за рулём такая рассеянная…

- А я думал, это я вам так понравился, что вы решили сбить меня на всякий случай. Чтобы не убежал, - бормочу я равнодушно. – Хорошо, ваших извинений мне достаточно.

Тянусь к дверной ручке, чтобы покинуть молодую хозяйку белого автомобильчика.

- Да, извините! – говорит Маша с чувством, - просто я очень люблю моего Диму, поэтому и разволновалась!

«Сука любовь! – злобная мысль пронзает мои мозги, - какого-то там Диму любят, а меня моя – не любит!»

- Позвонила к нему утром, он меня ждал, - тараторит Маша, не обращая внимания на то, что мне плевать на её историю, - через полчаса приехала, а его уже нет. Вся мебель перевёрнута, везде валяются его вещи и ещё, как будто, наблёвано.

Я воззряюсь на неё с нехорошим предчувствием.
- Мне кажется, его похитили! – всхлипнула она.

- Наблёвано, - бормочу я в ужасе, - а как фамилия вашего жениха?

- Огурчиков! – она с надеждой смотрит на меня, - его зовут Димитрий Огурчиков.

- О, Боже! – воплю я во всё горло, - за что мне это?!