А запах крови многих веселил,
Как старое бургундское вино.
Кого сегодня бы я точно застрелил,
Того, кто был в костюме «домино».
Ведь у него смеющийся был глаз
И слезы настоящие лились.
Он ненавидел каждого из нас
И мне шептал настойчиво: - Молись!
С молитвою уйдут твои грехи
И просветлеет лик. Бог всех простит.
И перестань писать свои стихи.
Любви в них много. Ты ж не прозелит.
Я б расписался на его лице
И в грудь вонзил с отравою бы меч.
И только память о моем отце
Смогла его от смерти уберечь
Тогда, но не сейчас. Кровь бьет в лицо.
Взведен курок, рука моя тверда.
Я очень ненавижу подлецов.
Но вот же, черт, какая ерунда.
Он слезы льет, он молит пощадить.
Он бос и гол. Простерся на полу.
Я не могу лежащего убить.
Скатились пули наземь по стволу.
А запах крови многих веселил,
Как старое бургундское вино.
Его сейчас я точно б застрелил,
Но нет на нем костюма «домино».
А запах крови многих веселил
© Copyright: Единственный Герой, 2011
Свидетельство о публикации №111051100815
Свидетельство о публикации №111051100815
Рецензии