Тут должна быть дата ближайшего конца света

За лесом на солнечной полянке находиться определенное количество людей - кто сидит, кто лежит. Некоторые произносят, что останутся, пожалуй, здесь. Остальные, завидев в далеке приближающийся табун лошадей, поспешно влезают в микроавтобус и уезжают.

С одной стороны пути открывается вид на небольшую бухту с длинными причалами и несколькими кораблями, с другой стороны остается лес.
Сумерки. Из знакомого микроавтобуса выходят заспанного, удивленного вида люди и разбредаются кто куда. Среди них – неопределенного возраста (20-40 лет) леди и неопределенной внешности (под леди) сэр. Леди в порыве просветления хватает сэра за руку и говорит, что вроде знает, куда идти.

 Двое, привлекшие наше внимание поднимаются по какой-то дороге, между домами. Навстречу им движется женщина, при взгляде на которую возникает чувство некомфортного беспокойства. По каким-то невидимым, но ощущаемым причинам она чудовищно не гармонирует с новым окружающим миром, и хочется скорее пройти мимо, но она останавливается, фальшиво улыбается, говорит что-то про катастрофу, предвиденную учеными. Будто бы она миновала, когда все заснули, а потом никто ничего не помнил, но те, кто в городе, вспоминают быстрее, и скоро всё снова будет, как было, то есть ясно, что как было - нельзя, но на первое время то можно, а потом все наладиться, и станет страницей истории… Дальше слушать ее не хочется, хотя она – это что-то знакомое, толи Ира, а может и Яна, и еще минута – и вспомнится. А посему извиняться, прощаться – ну не нелепо ли? – и бежать, бежать, пока не захотелось остаться…

Двое заходят в квартиру. Родные такие комнаты - леди раньше как будто бывала здесь. Книги, музыкальный центр, гитара, велосипед - все то, что не обязательно забывать. На пыльных полках записка – простите, что не убрано. Довольно бессмысленная набумажная надпись, она показывает картины из прошлого, как кто-то сидел и писал, и думал, и что-то планировал. Значит, знал, что будет продолжение. Здесь от этого человека осталось тепло, а не просто брошенное холодное прошлое, как на улицах. И на тех огромных, железных кораблях сейчас, наверное, холодно…

На кухне холодильник и тусклая лампочка. Сэр произносит – слушай, а как мы будем за все это платить? И их смех совпадает с началом времен. Звезды теперь ближе и напоминают зависший снег. И никто не станет предсказывать, что будет потом.