Десант в легенду

               
                Я клянусь: не ворвётся
                Враг в траншею мою,
                А погибнуть придётся,
                Так погибну в бою,
                Чтоб глядели с любовью
                Через тысячу лет
                На окрашенный кровью
                Мой партийный билет. –

                Г. Потёмкин, участник
                Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза

            Для харьковчан дорогими являются имена людей, которые в годы гражданской войны боролись за социальную справедливость, а в Великую Отечественную самоотверженно защищали родную землю. Площадь Руднева, проспект Фрунзе, улицы Блюхера, Тухачевского, Рыбалко, Танкопия, Бакулина, Ляли Убийвовк, школа имени Александра Зубарева, университетская аудитория Константина Курячего постоянно напоминают молодёжи о героических делах старших поколений, славную историю нашей Родины. Но не многим харьковчанам известно имя уроженца посёлка Приколотное Великобурлукского района, моего земляка Константина Ольшанского.

            Герой Советского Союза Константин Фёдорович Ольшанский и шестьдесят семь его товарищей по оружию стали легендой, живущей сегодня в сердце каждого жителя Николаева. О мужественных десантниках я слышал везде: и на автобусной экскурсии по этому южному городу, и когда чествовали память погибших героев, и когда с теплохода осматривали место высадки отважных, и когда беседовали с директором музея имени Ольшанского Петром Марковичем Ярковым. Не просто гордость за земляка-харьковчанина, а необычный душевный трепет я ощущал, узнавая о подробностях беспримерной военной операции.

            Весной 1944 года Николаев был одной из ключевых позиций фашистских войск. Три наши армии: 5-я ударная, 6-я и 28-я метр за метром сламывали хорошо организованную оборону противника. В ходе наступления возникло решение высадить на территорию морского порта десант и нанести удар по гитлеровским укреплениям в тылу, чтобы спасти от уничтожения черноморские ворота России, обеспечив успешное продвижение наступающих частей. Командующий 28-й армией вызвал к себе командира 284-го отдельного батальона морской пехоты Фёдора Евгеньевича Котанова.

             - Кто поведёт отряд? – спросил командир.
             - Старший лейтенант Ольшанский.

              Константина майор встречал ещё в учебных лагерях. Уже тогда внимание Ф. Котанова привлёк умный, сообразительный старшина. Потом они встречались на курсах младших офицеров. Курсант Константин Ольшанский после отличного окончания учёбы был назначен командиром взвода, а погодя – и роты автоматчиков. Вскоре он прибыл в распоряжение Фёдора Котанова.

             В десантной операции под Таганрогом К. Ольшанский проявил самообладание и находчивость, действовал храбро и уверенно, за что был награждён орденом Красной Звезды.
В районе посёлка Мангуш под Мариуполем К. Ольшанский уже командовал отрядом. За успешные действия против большого фашистского соединения наш земляк получил орден Александра Невского и очередное звание старшего лейтенанта.

              - Знаю Ольшанского, слышал о нём,   сказал командарм. – С кандидатурой согласен.
              В отряд к Константину Фёдоровичу просился весь батальон, но отобраны были лишь самые лучшие бойцы. Сопровождали десантников минёры, армейские связисты и проводник – местный рыбак Андрей Иванович Андреев.

              Свирепствовал холодный мартовский ветер. С перегруженных лодок приходилось то и дело выбирать воду. 26 марта в два часа восемь минут ночи в ефир полетела радиограмма о начале операции. Сняты часовые. Захвачена бывшая контора «Заготзерно» и её пристройки. Десантники готовились к бою: закладывали проёмы окон, штыками и кинжалами пробивали в нужных местах амбразуры.

              Утром в порт прибыла повозка с двумя фашистами. Моряки попытались захватить их живьём, но одному из них удалось убежать. Спустя некоторое время показался взвод пехоты. Вели себя гитлеровцы нагло, идя строем и твёрдо чеканя шаг. Но прозвучала команда старшины второй статьи Кирилла Бочковича, и через несколько минут в живых не осталось ни одного фрица. Спустя время захватчики появились снова. Теперь они уже продвигались осторожно, пытаясь обойти моряков с флангов. Было их не меньше батальона. И снова чужестранцев встретил ливень свинца. Немцы не ожидали такого отпора и вынуждены были отступить.

              Вскоре прогремел взрыв. Это заработала вражеская артиллерия и многоствольный миномёт. Под прикрытием залпов противник начал новое наступление. Среди моряков появились раненые и убитые, но живые встречали фашистов прицельным огнём. Батальон почти полностью был уничтожен.

              Тяжёлые потери понесли и защитники. Кровью пропитались бинты на руке и голове советского командира, но он продолжал командовать боем. Враг направил огонь на контору элеватора и на окопы моряков около железной дороги. Через некоторое время на месте окопов дымилась земля, домик был разрушен. Лишь старшине первой статьи Юрию Лисицыну посчастливилось добраться до главных сил.

              Гитлеровцы поднялись в новую атаку, но заговорил пулемёт краснофлотца Георгия Дермановского. Это наступление тоже захлебнулось. Потом прямой наводкой враги разнесли сарай, где засел отважный пулемётчик. Закончились набои. Когда стая фашистов приблизилась к нему, он вместе с собой подорвал их гранатой. Бронебойщик Михаил Хакимов, заметив на открытой местности вражескую пушку, после третьего выстрела заставил её замолчать.

               В бой вступили немецкие танки. Краснофлотцу Валентину Ходыреву взрывом оторвало руку. Он потерял сознание. Придя в себя, боец собрал последние силы и с гранатой пополз под гусеницы бронированной махины. Второй танк хотел вытянуть подбитую машину из-под обстрела, но был подожжён бронебойной пулей из ружья М. Хакимова.

               Однако силы были неравными: три вражеских батальона и горстка советских моряков. Завоеватели начали просачиваться к элеватору, где засела большая часть ольшанцев. И тогда по радио командир вызвал на себя огонь советской артиллерии.
Гибли, но не сдавались бойцы. Взрывами снарядов были испорчены рации. Командир десанта обратился к начальнику штаба лейтенанту Григорию Волошко и замполиту капитану Алексею Головлёву, многократно раненым.
               - Надо как-то сообщить командованию о нашем положении,   сказал старший лейтенант. А. Головлёв посоветовал послать Юрия Лисицына.

               Старшина незаметно выскользнул из блокированного помещения, стащил с какого-то убитого немецкую форму, замотал изодранной рубахой голову и, прикинувшись раненым, промелькнул мимо нескольких гитлеровцев. Предвечерний туман и морось помогли воину незаметно обойти вражеские окопы. А потом прогремел взрыв – моряк напоролся на мину, и ему оторвало ногу. Придя в себя и собрав остатки сил, он полз по краю берега и периодически, чтобы заглушить адскую боль, макал в ледяную воду кровоточащую культю. Так он добрался до нашей передовой.

               Огненный шквал советской артиллерии снова накрыл наступающих немцев. И тогда фашисты решили применить против десантников огнемёты. «Рус, сдавайся!»   кричали они, но получали в ответ разящие очереди пулемётов.
               Восемнадцать атак отбили отважные моряки, блестяще выполнив задание командования. В поединке с небольшим десантом враг потерял убитыми и ранеными около 700 солдат и офицеров. С нашей стороны погибло 56 человек.
               А на рассвете 28 марта в город ворвались части Советской Армии. Трое из отважной когорты вскоре умерли от ран. Ещё трое погибли со временем в освободительных боях за Родину.

               Подвиг легендарного десанта, руководимого моим земляком, К. Ф. Ольшанским, настолько величествен, что выделяется даже среди других широко известных подвигов Великой Отечественной войны.

               На Николаевщине свято чтят память о Константине Ольшанском и его боевых соратниках. На берегу Южного Буга вырос посёлок цементников и химиков Ольшанское, на воду спущен тяжелогрузный океанский рефрижератор «Константин Ольшанский», именем приколотнянина названы рыболовецкий колхоз, одна из старейших в стране мореходных школ и так далее. В центре Николаева радует зеленью сквер имени 68 героев-десантников. Замерли на постаменте фигуры бойцов, пылает около его подножия Вечный огонь, плывёт скорбная мелодия. С утра до вечера несут караул пионеры и комсомольцы.

               Надо бы имя и подвиг земляка достойно увековечить и в нашем городе. На легендарных делах ольшанцев воспитывалось бы подрастающее поколение.

                г. Николаев – г. Харьков

              (Моя публикация в газете «Темп» ХТЗ от 7 октября 1977 г.)