По дороге в Никольское

                Николаю Рубцову
Тусклый день и холодный ветер,
и с паромом на том берегу нелады.
И еще,как однажды ты грустно заметил,
много серого неба и серой воды.
Деревенские избы глядят молчаливо
на широкую гладь потемневшей реки.
Оглашают окрестность тоскливо,тоскливо
проплывающей баржи глухие гудки.
Я стою и молчу средь шумливого люда,
и все кажется мне,что на том берегу
вдруг появишься ты вон оттуда,оттуда!
Я,наверно,к тебе по воде побегу.
Все равно не постичь это странное чувство,
будто мы с тобой вместе уже навсегда.
Нет людей,и вокруг одиноко и пусто,
только небо и ветер,и мы,и вода.
И твой голос с годами нисколько не глуше,
и не чудится мне,что в порыве одном
обнялись, будто сестры,опять наши души
в вологодском краю,в захолустье родном.
Как бы ни было мне до отчаянья тошно,
радость тайную в сердце уже не избыть:
буду помнить теперь эти ивы у Толшмы,
о которых нигде ты не смог позабыть.
Ничего в этом мире не исчезает.
Тихий свет этой горестной отчей земли
в твоих строчках рассеян и нежно мерцает,
и звездою полей ты восходишь вдали.