Наши детишки

– Дорогуша, прошу, покрепче ещё налейте.
Мне снилось, как наши родные дети
Росли без отца
И матери.
На рассвете

Просыпались в полуразрушенном бастионе,
В гористой местности, на невысоком склоне.
Лечились отварами,
Настойками на пионе.

А мы лишь глядели на них с укором, –
У нас наверху другая жизнь и свои законы. –
В небе тяжелом,
Приютом для всех
Без дома.

У них было одуванчиковое детство:
Они знали, где самое рыбное место,
Имели с отшельниками
Знакомство.
Им были несвойственны
Зло, лицемерие и притворство.

Была у них птица – серебристо-синий, большой фламинго
И борзая собака по кличке Динго –
Очень сильно любила её
Иринка –

Девчонка, с ямочкой на подбородке.
Они плавали по реке на самодельной лодке
К старухе-знахарке,
Дальней их доброй соседке.

У них всех были загорелые лица,
Веснушки… И в каждом – любви частица,
Они не умели подолгу сердиться,
Подолгу злиться.

Они собирали мяту, шалфей, ромашку,
Из старых мешков от зёрен шили себе рубашки.
Играли в игру, похожую на пятнашки, –
Родные наши,
Любимые ребятишки.

Их было вместе всего шестнадцать детишек,
Они воровали из города газеты и старые книжки,
Учили читать младших своих братишек…
Родные мои детишки.

Они купались в заливе неподалеку.
Были рады и путнику, и подонку.
Ходили в потёртых
Сандалиях
На босу ногу.

Вставали рано они, на рассвете…
Как думаешь, были счастливы, мои дети?
 – Ах, милочка,
Всё же поменьше пейте.

– Этот сон поразил меня так, что утром было не встать.
Так, что страшно теперь глядеть на кровать…
Дорогуша, где счёт?
Прошу мне больше не наливать!