Пепельница

Марина занималась тем, что обычно описывается в рассказах женских журналов – палила фотографии в пепельнице. Возможно, не каждый бы журнал до такого и додумался, но Марине доставляло какое-то мазохистское удовольствие смотреть на черно-белую фотографию, на которой Игорь обнимал ее со спины и корчил рожу с высунутым языком, постепенно занимающуюся огнем. У девушки на фотографии, то есть – у нее, лицо было насмешливое. В настоящий момент огонь со всех сторон подбирался именно к этому насмешливому выражению лица. Марина смотрела, смотрела, и не выдержала. Схватила стакан и вылила содержимое в пепельницу. В стакане был вишневый сок.

«Тебе не нужны мои стихи? Да, пожалуйста!» - Марина потянулась за сигаретой. Пачка была пустой. «Пора бросать, все о том и говорит…»
За окном темнело. Выходить на улицу было незачем – сигареты как повод не подходили. Зазвенел мобильный. Эдик нежно пропел:
- Ты приедешь ко мне, дорогая?
Марину покоробило от слова «дорогая», но она сдержалась.
- Я пока не знаю. Сигареты закончились. – Задумчиво сказала она.
- Тебе купить? Я сейчас мимо магазина проезжаю…
- Нет, не надо – я же бросаю. – Спохватилась Марина.
- Окей, так я тебя жду?
- Жди. – Согласилась Марина и выключила телефон.

На кухне в шкафу стоял пузырек со снотворным. Марина повертела в руках баночку, потом вздохнула и высыпала на ладонь три таблетки. Заглянула в баночку. Таблеток было еще много. Она пошевелила пальцами, чтобы таблетки лежали на ладони не кучкой, а по одиночке. Подумала, не добавить ли еще. Но побоялась. Проглотила, не запивая. Удивилась, что, оказывается, и так можно – чтобы не запивая. И ушла в комнату. Села на кровать, взяла в руки пульт. Передумала включать телевизор и лягла калачиком. Пульт прижала к себе. Сон долго не приходил, а потом ей стало казаться, что она летит. Но никак не может остановиться. Летит все быстрее и быстрее, а как потом затормозить совершенно не знает. «Неужели снотворное всегда так действует?» - успела подумать она, прежде чем врезалась во что-то большое и твердое. Но, на удивление, она совершенно не почувствовала удара. После столкновения она зависла в парении. Марина уснула.

Эдик приехал домой. Набрал Марину, телефон не отвечал.

Марина по целым дням ничего не ела. Не хотелось выходить из дому. Ей казалось очень глупым выходить для того, чтобы купить что-то в магазине. Тем более, еду. Еду она не любила – так, как ее принято любить. Если ей доводилось попадать в супермаркет, она проводила там уйму времени, решая глубокий вопрос над каждым продуктом: нужен ли он ей по своей полезности. Ела она по мере вспоминания. Иногда ела очень много, потому что ее организм уже совершенно не знал, сколько ему нужно для жизни. Ведь не факт, что на следующей неделе он снова будет допущен к еде. Фигура у нее была вполне округлая, так что заподозрить ее в голоданиях никто не мог. В последнее время она совсем перестала заботиться о деньгах, так что даже не знала, есть ли за что покупать продукты.

Когда Эдик с дворником Сашей высадили дверь куском грибочка с детской площадки перед домом, Марина лежала все тем же калачиком, спиной к ним. Квартира у нее была однокомнатная, и из прихожей было видно сразу все. Эдик кинулся на кухню – на столе лежала перевернутая баночка, из которой повысыпались таблетки. Забежал в комнату – возле дверей на столе лежал открытый блокнот, в блокноте было написано широким красным: «Тебе не нужны мои стихи? Да, пожалуйста!» Рядом в пепельнице лежал скукоженный огарок фотографии с Мариныным лицом, на кусочке было бардовое пятно. Он в ужасе сел на пол и в страшной догадке посмотрел на лежавшее к нему спиной тело Марины. Дворник Саша, который все это время ходил за ним по пятам, только в десять раз медленнее и нерешительно, понимая так же, как и Эдик, что здесь произошло, тихонько протяжно выматерился. Эдик встал и на ватных ногах осторожно пошел к тому месту, где лежала Марина. Расстояние было в полтора шага, но шел он к нему очень долго. Остановившись возле спины, он сделал передышку, потом набрался мужества и шагнул туда, откуда стало бы видно лицо Марины. Марина открыла глаза:

- Привет. Сигареты принес?

У Эдика задрожало под коленкой.

- Я так и знала, что забудешь, - сказала Марина и перевернулась на другой бок. Эдик умер на месте – от разрыва сердца. Марина заснула.