Крестьянин

Что мне делать, как спасать то всю голодную семью,
На печи, в поту я маюсь, этой жизни не пойму,
Дед толкнул меня в затылок, хватит кости прогревать,
Одевайся мешки в руки, ну, и с богом воровать.

Как ты смеешь, бог с тобою, чтоб мы стали воровать,
А то твоему, что лучше, всей семьею подыхать.
Мы возьмем, лишь то, что честно, заработали трудом,
По ошибке недодали, может с умыслом, пойдем.

Как же так, вставал с рассветом и трудился до темна.
И выходит, что за труд свой, не получишь ни хрена,
Урожай то был хороший, и убрали без потерь,
До последней крохи сдали, а сам вой, как дикий зверь.

Приспособились мы быстро, коллективно воровать.
Трудодней мы не считаем, на два пуда наплевать,
Больше нам не насчитают, не волнует, как живем,
Коль забросил нас кормилец, вот мы сами и берем.

Правда меры  были жестки, за горсть зерен, и тюрьма,
По доносам, без доносов, забирали среди дня,
Оставался лишь сплоченный, весь в пороках и грехах,
Коллектив колхоза грозный, с дрожью в теле и ногах.

Жизнь ужасная в колхозе, бескультурье, темнота,
Грязь, навоз, солома, слякоть, на душе одна тоска,
Кони тощие в конюшне, с мукой голода в глазах,
Снег и ветер дыры в крыше, это все наводит страх.

Воют волки ночью в поле, раздается храп жены,
А топить то хату нечем, и дрова все сожжены.
Спит село, а мне не спится, надоела мне кровать.
Ждет скирда с соломой в поле, продолжаю воровать.