Два феодала

Пьянящим ветром опахала,
Суля друг другу все блага
Побор вели два феодала
А с ними подле Карл-слуга.
Ни птиц не слышно, ни мычания
Собаки со двору: ВСЕ прочь!
Ведь нет в придворных состраданья
Душа темней, чем сама ночь.
Походка важности до края,
Кафтан весь золотом пошит
По ходу златые считая
Карета далее спешит.
Вдали лишь крыша показалась:
«Извозчик стой! Кому сказал!
Похоже, не удел осталась»
На домик пальцем указал.
Подъехав к дому, диву дались:
«Ну, разве можно жить ВОТ ТАК!»
От дома черепки остались
Да старый сломанный верстак.
На встречу вышла старушонка:
«Чего Вам надо, господа?
Вас накормить была бы рада,
Но в доме кончилась еда!»
Два феодала улыбнулись:
«Мы сбор ведем наложных плат,
А вас мы как-то не коснулись!
Чуть не лишившись всех наград!»
Старушка пала на колени:
«Мне Вам тут нечего сказать,
Душа моя не стоит пени
Я не смогу Вам денег дать!»
«Но-но старушка не лукавь Нам
Преувеличиваешь ты!
Не уж то зря мы прискакали,
За две или за три версты!
Налог исправно люди платят
А ты как будто не в удел.
Они и пени не потратят
Здесь каждый знает свой предел!
Мы думаем, возьмем немного
За нищету твоих седин!
Да выбора и нет большого
Возьмем старинных, тех, картин!»
Старушка села на крылечко
Ладонями, закрыв лицо
Заблеяв тихо, как овечка
Достала тертое кольцо.
«Картины эти мне дороже
Чем золото земли людской
Отдам я Вам от сердца все же,
Колечко юности пустой!»
Любимый цвет, завидев сразу
Глаза и руки затрясли
Не проронив малейшей фразы
К глазам добычу поднесли.
«Картины в память мне остались
Детей наследие моих,
Уж сорок лет как мы расстались
Я день за днем смотрю на них!»
Слеза горячая скатилась,
Дорожкой грусти по лицу,
Соленой каплей очутилась
Не вровень малому кольцу.
Кольцо то ценным оказалось,
Признали жадные глаза!
Но одному вдруг показалась
Знакомой женская слеза.
В окне потертая картина
Пейзаж прелестен: спору нет!
Природа, дивная лощина,
Краса давно забытых лет!
«Взгляни туда! Скажи что это?
На домик этот погляди!
Его я видел уже, где-то
Мне сердце вторит из груди!»
Тот неохотно повернувшись,
Картину взглядом оценил.
И будто ото сна проснувшись
Ни слова он не обронил.
Родную вспомнили лощину
Два толстых «денежных мешка»!
Отца колючую щетину
И мать с кувшином молока.
Как клятву матери давали
Что не оставят никогда.
Как крышку гроба закрывали,
Рано умершего отца.
Уход из дома, обещание
Забрать потом родную мать.
Те слезы долгого прощанья
И слов, что не смогли сдержать!
В глазах блестели тихо слезы
Переглянулись вдруг они,
Исчезли денежные грезы
Остались будто бы в тени.
Молчание прервала фраза:
«Ну что мы едем, господа!?»
Они ответили не сразу
Лишь после прошептали: «Да»
Одновременно зашагали,
Свинцом залитые ступни.
Старушке слова не сказали.
К карете двинулись они.
Сорокалетняя разлука,
Забыт их дом, забыта мать!
Но ни один не скажет звука
Что чувства могут им отдать!
Набравшись сил, один промолвил:
«Возьми старуха! Забери!
Я долг пред королем исполнил
И на меня так не смотри!
Твое кольцо с тобою будет!
А вот детей своих не жди
Когда-то Бог и их осудит
За то, что сделали они!
Присяга власти долговечна
Коварства, зависти полна,
Подобно жизни – скоротечна
Но как порой сладка она!»
На этом тихо развернулся
Уселся рядом с братом он
От материнских слез очнулся,
Которыми так был сражен.
Старушка слезы утирая
Тихонько в домик свой зашла
Всей правды не осознавая
Во сне той ночью умерла.
Карета мчится через горы
Два сына тихо смотрят вдаль
Плотнее занавесят шторы
Чтобы забыть свою печаль…