Его Имя Давно Позабыто

Его имя давно позабыто,
Мы его не узнаем теперь...
У деревни машина разбитая,
Только дым да скрипучая дверь

Он как все, в сорок первом при жизни
Вытер слезы из маминых глаз
Он едва утешался от мысли,
Как девчонку обнял в первый раз

Вот водителем стал он на фронте
Артиллерия, пушки, приказ.
Крик солдатский и на горизонте
Снова новый, полуторный ГАЗ

Вот к позиции ЗИСА пристали
-Ну, здорова, братишка! Как сам?
-Да живой! Только ноги устали
Целый день нажимать на педаль

Взвод кричит:
-Береги свои ноги!
-Без снарядов, сам знаешь - помрем.
-Без снарядов не так все и плохо -
-Мы штыками на немца попрем!

Год прошел. У вечерней деревни
Проезжал этот старенький ГАЗ.
Все в разрухе - поля и деревья,
Но приказ, сами знаете - приказ.

Вдруг заметил: лачуга, а рядом,
Немцы вешают русских людей,
И слюна его сделалась ядом,
И язык его стал без костей

Вот избушка, убитый телёнок,
Из окна чей-то маленький взгляд
Присмотрелся, увидел - ребенок
Выбор сделан: ни шагу назад.

Не нашли, значит, немцы ребенка
Надо юную душу спасать
И вот, хлопнувши дверью негромко
Он покрался, чего еще ждать?

Немец глуп, из толпы в суматохе
Не приметил он парня того,
Что приехал сюда по дороге,
Иль удача так любит его?

У избушки за стенкой сарая,
Выжидал, со слезой на глазах
И смотрел, как от мук умирают.
Был он сам от петли в двух шагах

Дверь открылась немного и мальчик
Лет семи на пороге стоял.
-Ну иди же, ведь я не обманщик!
Мальчик, плача, к нему побежал.

Подбежал, обхватил за колени.
-Спаси, дядя! Там мама моя!
Тихо дергал за душу весенний
Ветер позднего, свежего дня.

-Что же делать?  - он только и слышит.
Тише, тише! - заметили их.
Вот подходят. Все ближе и ближе.
Парень думает, мальчик притих.

-Рус! Сдавайся! – кричал немец громко
-Рус, Сдавайся! Эй Рус, хенде хох!
Парень, вскинув на сердце ребенка
К ГАЗу бросился вмиг со всех ног

Канонада разбилась от эха,
Возвращающего звуки назад.
В безоружных стрелять – вот потеха…
Раскалился от пуль автомат.

За полуторку вместе с ребенком.
Старый кузов от пуль затрещал.
В полуторку врезается звонко
Смертоносный немецкий металл.

Парень ранен: нога и запястье.
Очень страшно и больно дышать.
Смерть – сейчас для него не опасна.
За ребенка боится душа.

Немцы ближе. И смерть настигает.
Только мальчика бы сохранить!
Парня смерть уж теперь не пугает,
Только мальчик остался бы жить.

Из последних усилий рванулся,
Он с ребенком от немца и - в лес
Вновь огонь! Паренек спотыкнулся
Вновь огонь ему наперерез.

Спину режут свинцовые пули
Плачь ребенка, так страшно ему.
Немцы тоже все к лесу рванули,
Вдруг упал бедный парень в траву.

Он, спиной прикрывавший ребенка,
Улыбнулся, слезою из глаз
Словно вспомнил, как дома девченку
Обнимал по любви в первый раз…

Не довешали немцы деревню
Не добили ребенка и вот,
Разрывая российскую землю,
Подходили, стирая пот.

Вдруг из леса, срывая поганки,
В цвет травы на весеннем лугу
В поле бросились русские танки
Разрывая черневшую мглу

Как? Откуда? Никто не поверит!
Жаль, что поздно они подошли...
То, что важно - фашистские звери
Все сильней от Москвы отошли

Подбегают солдаты к парнишке.
Он с пробитой спиною лежит,
А под ним шевелится мальчишка
Он не ранен, но сильно дрожит.

Все вернется: дороги и сёла,
Города с бирюзовым отливом.
И весна снова станет веселой,
Только мать уж не встретится с сыном.

Мы не можем не плакать от горя.
Мы вернули родное себе.
Невозможно без смертного боя
Перелом сделать в нашей судьбе.