Кошка

Она меня не очень любила и поэтому портила мне настроение… и воздух…
Вместо того, чтобы сходить по нормальному в туалет, она изо всех сил терпела до последнего… Зато потом срала и ссала где угодно, можно сказать везде, даже в постели… От ее фекалий и мочи можно было задохнуться… Я едва успевал за ней убирать… От нестерпимой вони у меня кружилась голова… И я ходил в респираторе… Даже во время лютого мороза и при раскрытых настежь окнах я все равно задыхался… И довольно таки часто терял сознание… Но я все равно терпел, потому что любил ее самозабвенно как самого любимого и непослушного зверя… Я любил когда она забиралась ко мне в постель и дико впивалась в меня всеми своими отточенными острыми ноготками… Как она бешено орала под одеялом, пугая наших соседей… Как она нежно терлась своей мордочкой о мои щеки… И я готов был все ей простить ради этого… Но однажды моя жена не выдержала и выбросила нашу коршку на улицу… С тех пор я с ней не разговариваю и с ужасом ощущаю, что моя жизнь потеряла смысл, ибо мне теперь незачем надевать респиратор и бегать по квартире с тряпкой, или ждать, когда она запрыгнет ко мне под одеяло… И в результате страшной депрессии я онемел и впал в состоянии полной прострации, а моя жена воспользовалась этим, и меня отвезли в психушку… Кажется, она что-то перетирала с врачами, но что я не видел, потому что я плохо вижу, и даже фекалии своей любимой кошки я находил исключительно по запаху и на ощупь… Иной раз вляпаешься сослепу и бежишь мыться… А сейчас я не моюсь, я просто гляжу на небо через окно, но ничего не вижу, но чувствую, что где-то рядом ходит она и опять точит свои острые когти, которые предназначены уже не для меня, а для других похотливых животных… И тогда я плачу, а мои слезы вытирает сухой тряпочкой санитар, а потом этими же слезами он вытирает пыльный подоконник, но я все равно ничего не вижу, я могу только чувствовать Вселенную, а это далеко не каждому дано… Например, я чувствую, что скоро меня за ненадобностью вынесут на улицу, где я буду просить милостыню, а ко мне подойдет она и страстно мурлыча усядется ко мне на колени, и я буду нежно гладить ее по шерстке и плакать, оттого, что меня любит только это дикое и непослушное животное, которому я буду предан до конца, до последнего часа своей бессмысленной жизни…

На фото инсталляция черно-белой эротической фотографии начала 20 века