Из Х. Мураками - Норвежский лес

             КОЕ-ЧТО БЛИЗКОЕ МНЕ


     Глядя сверху на сверкающие крыши домов,  на дым, на красных стрекоз, мы
почувствовали   какою-то   теплоту   и   близость,   и   нам,   по-видимому,
подсознательно захотелось в  каком-то  виде это сохранить. Именно таким  был
наш поцелуй. Однако, разумеется, как и  все  поцелуи,  не  содержать в  себе
никакой опасности он не мог.

    Однако  в  этот приятный  день  конца сентября  все люди выглядели счастливыми,
и от этого я почувствовал себя еще более одиноким, чем  обычно.  Мне  подумалось, 
что один я  в эту картину не вписываюсь.

     Шляясь  в  субботу  в  течение  трех часов  по  ночной  улице Синдзюку,
израсходовав непонятного происхождения,  смесь похоти и  алкоголя, энергию и
глядя  на  такой  мир,  я  ощутил  ненужность, низость  и  ничтожность своей
собственной похоти.

     Прошел  апрель,  пришел  май,   но  май  был  еще  суровее   апреля.  С
наступлением мая  я  почувствовал, как моя душа  начала затрепетала и начала
дрожать посреди  все  набиравшей  силу  весны. Это  трепетание  приходило  в
основном  на  закате  дня.  В  нежных  сумерках,  овеянных  тонким  ароматом
магнолии,  моя  душа  ни с  того, ни с  сего разбухала, трепетала, дрожала и
наполнялась  болью. В  такие моменты я  неподвижно  закрывал глаза  и сжимал
зубы. Я ждал, когда это пройдет. Спустя долгое время оно медленно проходило,
оставляя после себя тупую боль.

      
     Бывало, перечитав книгу несколько раз, я закрывал глаза и
наслаждался ее запахом. Я чувствовал  себя счастливым,  ощущая запах книги и
положив руку между страниц.

     Нагасава    был    человеком,    обладающим    некоторыми    совершенно
противоположными  качествами,  доведенными  до  крайности.  Он был настолько
приятен в общении, что порой даже на меня производил впечатление, и в  то же
время  был   безобразно  склочным   и   сварливым.   Будучи   до   удивления
аристократичен, одновременно был безнадежно низок и пошл. Мог вести людей за
собой и  полный  оптимизма  шел вперед, но душа его  не  могла  выбраться из
какой-то мрачной грязной трясины.
     Я  с  самого  начала  безошибочно  разглядел  в нем  эти его внутренние
противоречия и не  мог понять, отчего другие их не видят.  Этот парень жил в
своем собственном аду.