Однажды ночью...

Однажды ночью, при луне,
Под водку огурцов откушав
В душистой, травяной копне
Крестьянин отдал Богу Душу.

Он и не понял впопыхах
Что был давно уже вне тела,
Да вдруг заметил: в небесах
На дудках Ангелы дудели.

Таких небесных райских лиц
Он не видал и в сновиденьи
И с перепугу пал он ниц,
Ну... то есть... рухнул на колени!

Он возопил: " Ах, как мне быть,
Ведь жизни кончилась услада,
Мне больше водочки не пить,
Не щупать девок с толстым задом!

Видать я много нагрешил
И нет мне в жизни утешенья!
А где... Архангел Михаил?
Ведь я ж молился о прощеньи!

И что мне делать, как мне быть
Когда настанет суд ужасный?
Куда мне стать, что говорить
Не уж молился я напрасно?!"

И из-за тучи грозовой,
При ослепительнейшем свете
Раздался голос громовой,
Так Михаил ему ответил:

"Что за нахалы мужики,
Едва-едва успел загнуться
И не завязаны шнурки
А уже с претензиями прутся!

Одной рукой крестился ты,
Прося пощады и награды,
Другой, презревши все посты
Ты чрево тешил для услады!

Когда-же правая рука
В мольбе сжимала крест нательный,
Другая - щупала бока
Жены чиновника в постели!

Что говорить и где стоять,
Тут надо, братец, всё предвидеть:
И чтобы Богу угодить,
И чтобы чёрта не обидеть!"

И вот, попав на страшный суд,
Икнув, попахивая водкой,
Его на приговор несут
В тяжёлой чёрной сковородке.

И слышит голос: "Хочешь, знай,
Так вот - за всё тебе награда:
Ты попадёшь в Небесный Рай...
Сперва отбыв все муки ада!"