Искушение грешного робинзона

Ныне, давеча, анадысь –
Вот перспективы платформа манящая,
Это столпы, на которых жизнь
Солнечным бликом в металле стынет.
Переживать, волноваться – норма,
Если не видишь людей средь толпы
И общением тяготишься в пустыне.

В пятницу не отступила тоска –
Спутница Робинзона безродного,
Жизни пучина не утопила
(Вовремя в руки попала доска),
Уже позади опасная зона.
Он же не учёл одного –
В одиночку не мужественен мужчина.

Где ты, Пятница, где, Параскева?
Трудно Адаму без Евы выдюжить…
Довольно в обратную сторону пятиться
(Хотя ни к чему и ходить налево).
Не козырную, но всё же даму
На сукно зелёное вот бы выложить!
Было бы больно…
Было бы здорово…
Было бы – трудно сказать, почему…

Вторник, среда, четверг, суббота –
Будто бы цепь без звена порочного.
Необитаемый остров. Вода.
Мается скованный цепью затворник.
Ширь горизонта ему не нужна,
Он в иной перспективе нуждается
Остро. Прочее – не беда
В силу того, что небезусловно.

Стонет отшельникова душа –
Где же вторая её половина?
Солнце привычно в море утонет,
Вновь темноту звёзды прорежут,
И одиночество без края –
Ежедневного горя доза –
Слёзы из глаз вызывает всё реже.

Вырваться бы из порочного круга,
На континент перебраться с острова,
Только покуда свидания очного
Нечего ждать, и тоска-супруга
Острого лезвия кромкой в момент
Пересечёт без того непрочную
Нить ожидания бесполезного.

Пятый день не даёт успокоиться
Кардиограмма морской поверхности.
Воздух, на розе ветров распятый.
Солнце, как амальгама, плавится.
Сколько надежду таить в безответности,
В стылой жаре,
В горящем морозе,
В этом тоскливейшем из миров?

Пятница – пята и десница –
Части тела, легко уязвимые.
Рыболовным крючком запятая
Вместо союза намерена впиться,
Делая истинное условным
И доступным неуловимое,
На полосе прибоя ничком
Лёжа, как выброшенная медуза.

Моря и времени дали безбрежные.
Где ты, дикарка без роду, без племени?
Суши клочок, и кругом – горе
Неуловимо неизбежное
Гонит солёную от слёз
Воду и беспокоит душу –
Ждущую, жаждущую, нелюбимую.

Явишься ли разделить одиночество
Не на Таити, и не на Яву,
И не во сне, а наяву?
Жажду отшельника утолите,
Волн прибрежных пророчества,
Осенью говоря о весне,
О грядущем лете – зимою снежной.

День наступил, и снова пора
Искать её след меж иными следами,
В чужом разговоре её слово –
Давеча, анадысь, ныне.
Рыцарь в мечтах о прекрасной даме –
Завтра, сегодня или вчера.
Необъятное беспокойное море –
И суши клочок меж солёной воды.

Пятница не название дня –
Собственное дорогое имя –
Будет помниться, будет сниться,
А остальное – какая разница?
Звёзды с неба глазами твоими
Смотрят, и в море волна за волною
Воспоминания давние будят,
И не беда – бессонница
И бездны неведомой глубина.