Чабан

                Где-то средь барханов азиатских,
                Чуждый безобразий хулиганских,
                Жил пастух, по ихнему - чабан.
                Чтил он всех старейшин и Коран.
                Утром он усиленно  молился,
                А в посты, конечно же, постился,
                Но не повезёт ему никак:
                Всё его имущество - ишак
                Да лачуга старая из глины.
                Нету в кишлаке чмошней картины,
                Есть ещё потрёпанный халат.
                Благ таких невесты не хотят.
               
                Только на дворе весна настала.
                Спать в такую пору не пристало.
                Хоть так правоверным не к лицу,
                Лазил часто парень на овцу.
               
                Как-то раз он пас овец в овраге...
                Нынче подфартило бедолаге,
                В дом, кряхтя, он что-то приволок,
                Что ночной напомнило горшок.
                Думав, что же это, блин, такое,
                Он его слегка потёр рукою...
                Вверх тот час взметнулся ураган!
                Тут ему явился сам шайтан!
                Шибко чабанишка испугался,
                А шайтан тем временем размялся
                И говном и плесенью дыша,
                Стал твердить нечистый не спеша:
                "Я, к тебе имея состраданье,
                В миг твои исполню исполню три желанья!
                Триста лет в горшке просидел.
                Ты освободить меня сумел!"
                Если так - печали карта бита!
                Ты уж преврати меня в джигита,
                Дай ещё буланого коня
                И жена была чтоб у меня.
                Только мне жена нужна такая,-
                Чтоб луне была сестра родная,
                Чтоб была красива и нежна,
                Чтоб была не меньше чем княжна!"
                Всё тут изменилось моментально,
                Он преобразился радикально,
                Как шайтан подёргал за сосок,
                Выдернул из жопы волосок...
                Был чабан, а только вот те здрасьте-
                Стал джигитом он, долой напасти!
                По колена у него свисал,
                Плохо не подумайте - кинжал;
                Рядышком стоит его супруга.
                Очень хороша, шайтан, услуга!
               
                Но прошло с тех пор немало лет,
                А джигиту счастья в жизни нет.
                В местной чайхане, где нету брани,
                Там где правоверные декхане
                Млеют поголовно под кальян,
                Наш джигит сидит в дрезину пьян
                И сидящим там в дыму кальяна
                Грустный свой рассказ толкает спьяну:
                "Мой отец - да ниспошлёт Аллах
                Всяких ему благ на небесах-
                Баб познал, ему ли их боятся-
                Лишь гарем имел голов в пятнадцать.
                Он сказал мне, отправляясь в рай:
                "Ты жену такую выбирай,-
                Чтоб была бы дурой работящий,
                Чтобы плов готовила послаще.
                Всё же остальное - в рот любись!
                Ну а лучше - вовсе не женись."
                Всё ж я пренебрёг его совету-
                Мне послал шайтан змеюгу эту!
                Всю-то жизнь меня она корит,
                Перед баем жопою вертит;
                Чешет: "Ты бы взял бы у шайтана
                Золота мешок и тьму баранов.
                Нету ничего ведь у тебя,
                Кроме хромоногого коня".
                Быть моей женой ей падле - бремя.
                В байском жить мечтает ****ь гареме.
                Хочет там питаться постилой,
                Быть мечтает главною женой;
                Хочет тварь, совсем посеяв совесть,
                Евнухом меня туда пристроить...
                Я же так, конечно, не могу.
                Только ей об этом ни гу гу.
                Други, распрощаюся я с вами,
                Весь покроюсь длинными власьями,
                И пойду в далёкую сибирь-
                Там, где мёрзнет на лету снегирь!
                И поссу я в той стране далёкой,
                И струёй примёрзну к водостоку!
                Пред грядущим мне не ведом страх!
                Пусть всё будет так. Велик Аллах!"
               
                С той поры промчалось дней не мало.   
                Под Читою угол обоссал он...   
                Про него народ весь говорит:
                Он погиб, как истинный джигит!