Певчий фавн

 
Пышут травы и облака
полноцветьем и полноводьем,
и валяю я дурака,
словно фавн, во лугу Господнем.

Но Господняя благодать
лишь к тому припадет счастливцу,
кто отважится наверстать
за всю жизнь и не поскупиться,

не пожмотствовать ни ломтем
хлеба нищим, ни подношенью
плоти страждущим, ибо в том
есть негаданный ключ к прозренью!
 
Так божественнее молитв
в каждом женском вздохе и взоре
пусть бушует оргазм, как море,
в ласках мудрых покорных битв.

Так надежда намолит весть:
Бог отважному даст любую,
кто готов их и пить, и есть,
рвя попону на них и сбрую.

Нимфа – эта! И нимфа - та!
Ну, к какой мне бежать иконе,
если бедер их нагота
ослепительней и влекомей, 

и, как солнце, палит соблазн,
и почувствовали копытца 
эти звуки последний раз:
ни мгновенья не возвратится!

Ветр прибьет к небесам скрижаль.
То ли правдой жил, то ли мифом?
Был неплох тот Фавн, - парня жаль…
Помянем его! Да не лихом.

Он один был на белый свет -
псалмопевец и виночерпий,
и суда над ним в мире нет -
ни монаршего и ни черни.