Человечность

P.S. Расёмон – это ворота, стоявшие в 8-12 веках в Киото.

Человечность

Взгляд человека затуманен.
Подобно виду из-под воды:
Видно лишь искажённое отражение.
Лёгкое дуновение – и оно пропало.
Как же тогда разглядеть ответ?
Как же тогда расслышать вопрос?

***
Бамбука шорох, тихий зной
И облаков огромный строй,
Как на параде корабли.
Края родные помнишь ли?

Ты молод был, ты рвался в бой.
Жерл орудийных слушал вой,
Как песню, как душевный крик.
Забыл ты чтоль и этот миг?

А помнишь праздник, марш, солдат?
Таких же, как и ты ребят.
Мечтой едины были вы
О возвышении страны.

На белом флаге алый круг.
Слова прощальные подруг.
Деревья, что одеты в ленты
И бурный всплеск аплодисментов.

Теперь всё это позади,
И пустота растёт в груди.
Ведь раньше ты не мог понять,
Что это значит – воевать.

Тогда, из дома уходя,
Героем представлял себя,
Подобно войнам тех времён,
Когда стояли Расёмон.

Но изменилось всё в момент:
Тяжёлым стал тот аргумент,
Что ты – солдат, а здесь – война.
Кровавый долг платить пора.

Вы отступал – был приказ,
И офицеры в этот раз
Велели пленных строить в ряд,
Наказ составив для солдат:

«Патронов мало, их беречь.
Используйте для дела меч.
На каждого один удар.
Остатки все в резервуар.»

Пленённых было сто почти:
Солдаты, дети, старики.
Виновны были только в том,
Что защищали отчий дом.

Из строя взяли одного,
Склонили пред тобой его,
Тебе вручили старый меч
С приказом: «голову отсечь».

Тебя тревога в сердце бьёт
И мысли гонит оборот:
«В таком капкане как мне быть?
Имею право я убить?»

Ты сделал вдох, глаза закрыл
И помощь у небес просил.
Вдруг свет померк и пред тобой
Проход открылся золотой.

Оттуда, в блеске звонких лат
Предстал из прошлого солдат.
Герой давно минувших дней,
Где дома честь всего важней.

«Мой сын – сказал тебе герой –
Всю жизнь свою я жил войной,
Над смертью я возобладал,
Но бог мне крылиев не дал.

Я сам собрал их из металла,
Холодной стали, что сковала
Животный страх в душе на век,
И пробудился человек!

Свой страх ты должен побороть,
Печать на сердце расколоть,
Что человека скрыла в нём,
И чтоб глаза сковало льдом,

И чтоб не дрогнула рука
Под силой гнутого клинка».
…Ты сделал шаг и взмах один.
Быть может, страх не победим?...

Пусты теперь врага глаза.
Прошла по шее полоса
Холодной стали, Рассекла
И плоть и кости. Потекла

Струя густая жизни вниз.
Ты, смерти ублажив каприз,
Стал выше, Человеком стал.
Эмоций бурю в грязь втоптал.

Ты силу чувствуешь свою,
Не устоять теперь врагу
Пред мощью духа твоего.
Ведь чувства для тебя ничто!

Ребёнок, женщина, старик –
Их кровью землю окропит
Твой штык, а над твоей страной
Восход эпохи золотой.

Но время строит свой сюжет,
Где места для восхода нет,
И с каждым шагом ближе враг,
Собравший волю всю в кулак.

Прошёл ты много лет войны
Был свет победы впереди,
Но нынче тучей кроет взор
От поражения позор.

Стояла до конца Страна,
Была проиграна война,
И миром ты теперь клеймён
Убийцей, зверем, палачом.

Идёшь, и в след тебе кричат:
«Не Ирод ты и не Пилат,
Ты хуже, ты не человек,
О чувствах позабыв на век,

Машиной стал, слепой металл,
Ты душу дьяволу продал!»
И фразы эти как кинжал,
Что сердце исполосовал.

И мыслей ходит круг опять
«Выходит, человеком стать
Решил, и в тот же самый миг
Я, задавив душевный крик,

Быть перестал им». И теперь
Есть для тебя одна лишь дверь.
Ты делал это сотни раз,
Всего лишь выполнял приказ,

И разница теперь лишь в том,
Что тело, что пронзишь клинком
Есть твоя собственная плоть,
И должен ты её вспороть.

Не стал героем на войне,
Но смерть избрал себе вполне
Достойную, из тех времён,
Когда стояли Расёмон.

***
И стих твой предсмертный, как сакуры цвет
Прекрасен, ведь мир сей покинул поэт.
Но всё же остался открытым на век,
Вопрос, о том, кто же такой человек.