Реквием - сюита по Ирине Сандлер

                1

Что такое наша память?
Что такое наша совесть?
Что такое наша жизнь?
Мы, порой, не знаем сами
И к плохому не готовясь,
Получаем, вдруг, фашизм.

                2

И вот уж не где-то
Коричневый смрад,
Варшавское гетто
Страшнее чем ад,
Сосед тебя выдал,
Считая врагом,
Здесь звёзды Давида
Мелькают кругом,
Нет хода обратно,
Пускай ты и цел,
На жёлтые пятна
Настроен прицел.

                3

Одна старушка умерла в Варшаве.
Представьте, в девяносто восемь лет,
На жизненном пути оставив след,
При этом, не стремясь к всеобщей славе.

Судьбу такую предсказать Кассандре?
Провидения впрок набраться, где б?
В Варшавском гетто, волею судеб,
Была сантехником простым Ирина Сандлер.

Я верю, есть Божественная сила,
Теперь замрите от моих вестей –
Две с половиной тысячи детей,
Она пять лет из гетто выносила.

Сейчас наденьте, протерев очки,
И в суть вещей попристальней вглядитесь,
Она была лишь женщина, не  витязь,
А дети, дети были груднички.

Она на волю выносила жизнь
От смерти, в затхлом воздухе и спёртом
И всё-таки, её в сорок четвёртом,
Схватили по нелепости, кажись.

Ломали сильно, убивать не стали,
Надеялись, сама  и так умрёт,
Но палачи не знали наперёд –
Над этой женщиною ангелы летали.

                4

Ирина Сандлер была номинирована
На главную гуманитарную премию человечества –
Нобелевскую Премию Мира 2007.

                5

                "Отберите орден у Насера,
                Не подходит к ордену Насер!"
                (Высоцкий В.С.)

Комитет со сморщенными лбами
Миру удружил, так удружил,
В пять утра пресс-секретарь Обаме
«Весть благую» взял и  доложил.

Только не спросили вот  Барака
Истины мы не увидим свет,
Что бы он про смерть детей Ирака
И Афганистана дал ответ.

Скорбь спеклась из крошечных пропорций
В горе, хоть чужое, но одно
Главный «ястреб» вышел в миротворцы
Будто волк, себя впихнув в руно.

Кровь, которой та земля омыта,
Порождает ненависть и злость,
Видимо от шашки динамита
Янки это всё передалось.

                6

Нет веры вам, хоть и живо преданье,
На обстоятельства, удобно ведь, кивать,
Мертво высоких целей оправданье,
Коль женщин можно бить и убивать.

Слеза уже хоть одного ребёнка,
Грех тяжкий, за него в аду гореть,
Мир детский скроен из материй тонких,
 Не позволяйте детям умереть.

И пыль, вбивая сапогами в плацы,
Под сводом демократий всех мастей,
Средь грязи шантажа и спекуляций,
Не убивайте женщин и детей.

Солгите лучше больше, или меньше,
Витиевато, можно без затей,
Но, убивать, не сметь детей и женщин,
Не убивайте женщин и детей.

                7
Что такое наша память?
Что такое наша совесть?
Что такое наша жизнь?
Мы, порой, не знаем сами
И к плохому не готовясь,
Получаем, вдруг, фашизм.