Поэт и Табуретка 2. Любовь и кровь

     Обычно Табуретка просыпалась от привычных домашних звуков: противно звенел Будильник, Поэт кашлял, кряхтел, падали гантели, журчала вода… Она терпеливо ждала прикосновения, чтобы понять, с какой ноги он встал, и какой будет день.

     В то утро Будильник звякнул и тут же замолчал. Долго было тихо. Табуретка просто вся извелась от этой тишины и от желания побежать и спросить, что случилось.

     Наконец прошаркали какие-то равнодушные шаги, хлопнула дверь. Поэт ушел. Ушел, не почистив зубы! Не позавтракал. И даже не поздоровался и не попрощался с ней, своей любимой! Табуретка заскрипела от обиды и тут же почувствовала, как больно заныл сучок в левой передней ножке…

     Поэт вернулся поздно вечером и сразу же, не снимая мокрой куртки и грязных ботинок, прошел в кухню. Не обращая никакого внимания на обиженный вид Табуретки, он вытащил откуда-то из-за пазухи и поставил на стол большую блестящую Бутылку, посмотрел на нее многозначительно и даже подмигнул. Бутылка улыбалась и подмигивала ему в ответ.

     Табуретка чуть не задохнулась от возмущения. Время от времени она встречала этих нарядных пустышек под столом и хорошо помнила, как плохо бывало Поэту от общения с ними. Но сам Поэт, похоже, ничего не хотел помнить: повертев Бутылку в руках, он откупорил ее и привстал, чтобы достать стакан.

     Потом Табуретка не могла ни вспомнить, ни объяснить, как произошло все дальнейшее. Возможно, все ее наэлектризованные чувства – любовь, ревность, страх – смогли сложиться и помогли ей толкнуть стол. А может быть, стол сам подпрыгнул от неожиданности, услышав, каким словечком тихо, но внятно Табуретка заклеймила ненавистную Бутылку? Впрочем, сама Бутылка уже была достаточна пьяна и вполне могла просто потерять равновесие.

     Как бы то ни было, но Бутылка вдруг зашаталась, покатилась по столу и грохнулась об пол, забрызгав стены, ножки стола и Табуретки, брюки Поэта… Темно-красная лужа ее бесстыжей крови медленно потекла под холодильник.

     Поэт как-то нелепо махнул рукой и пошел спать, бормоча: «Кровь! Любовь… свекровь… морковь…»

     «Любовь и кровь… Какие гениальные рифмы!» - думала Табуретка, засыпая.

                * * *