Дайте еще!

Как-то раз отдыхал на косе Тузла, что в Керченском проливе в 17-и километрах от г. Керчь – нас было много! Моя семья из четырех человек, брат с женою, две дочери  брата с мужьями и четверо детей, друг одного из зятей с женою и двумя детьми. По неписанному распорядку в лагере оставались двое взрослых – один кухарил, второй смотрел за детьми помогая поддерживать огонь на кухне. Остальные, получив «сухой паек» из пол-литра воды уходили на промысел. Загорая, обходили побережье в поисках «даров моря» – досок, щепок, бочек и прочего горючего материала. Кто-то ловил рыбу, кто-то собирал ракушки в затопленной в войну барже к которой течение намыло песчаную отмель и можно было идти к ней «закатав штаны». За баржей было глубоко, хорошо ловились бычки. В тот день дежурной по кухне была жена брата Жанна, а помощником зять Володя. Было сварено ведро борща и ведро манной каши и приготовлено то немногое, что дало море. Накрыт импровизированный дощатый стол под навесом из камышовых фашин росшего вокруг в изобилии. Возвращающиеся сдавали на кухню мидии и рыбу, складывали доски и прочее что могло гореть, показывали находки-сувениры, мыли руки, усаживались за стол.
Жена брата спросила у моих сыновей:
– Мальчики, что вы будете кушать – это или это? – и показала наполненные миски. Мои ребята поднялись разом, как по команде, и, показывая пальцем на еду, сказали синхронно: – Мы будем кушать это, это и вот это! Все стало весело. Белорусы, в отличие от местных, отсутствием аппетита не страдали. Поев то, что им дали, мальчишки сидели, держа миски в руках, и тетушка спросила:
– Вы покушали?
– Да.
– А что надо сказать?
Мальчишки протянули к ней миски и хором заявили: – Дайте еще!
А тетушка ожидала слова благодарности!
Слова моим мальчишек стали лозунгом для взрослых и для привередничавших в еде детей родных и знакомых.
Белорусские дети ели все!
г. Керчь-Богушевск