Поток несознания

Золотыми мотыльками пролетают сны. Один за другим. Не смотрят в окно, не оглядываются в прошлое. Иногда шепчут о тебе, ночное дыхание весны. Иногда - только редко, по пятницам, я сажусь смотреть их, без предупреждения. И тогда они разбегаются, разлетаются сотнями светлячков. Предполночное небо пахнет золой, роняет темно-фиолетовые улыбки. Да! Я живу, наполняюсь этим непрозрачным светом, этой бездонной глубиной. Тают где-то минуты в тикающих часах. За секунду в голове пролетают тысячи мыслей, как сверху - невидимые облака, бегущие навстречу с краем земли. Звонкие колокольчики звезд опевают, подхватывают насвистанную ветром мелодию. Одию, ию, ию-ю-ю, ю... Большая Медведица хмуриться со своего небосвода, и вот она уже передо мной сгорбленная, чужая, но такая знакомая, будто действие, вошедшее в привычку, но так и не ставшее любимым. Да!.. Одинокий отклик изнутри чьей-то головы, чьих-то мыслей (не моих). А может моих? Кто назвал их моими, наложил клеймо, подписал бесповоротно? В безвыходность. Тонкость рук, слов, а от этого туда. Смысл. Где его искать? Голубое небо, нет синее, нет черное. Всегда одно и то же, и всегда разное. Голуби на крыше спят под шорох деревьев. Тишина всё громче и громче. Ближе. А, а, а дальше. Только не вперед, - остается за ними. Как в прошлое, и полностью. Не сидя, расправив воображаемые крылья. А такие ли? Не объяснить, Об асфальт, и кинжалом в сердце. Только голуби. Спокойно, синтетично, идиофоно-статично, антисифилософия. Приснилось слово. Сначала было. И слово было. Есть театр. Кушать душу. Ищу у улицы уходящего узлами урчащего ума убежища. И нахожу. Так сладко, и вольно, как на тех крыльях. А дальше. Вот тебе. И таки забудь. Остановись, запишись на плёнку, сфотографируйся, душевное полутоновое мгновенье!..