За звуком проходящего песка

***

Дым от буксира относит к затону –
|в полупоклоне портовые краны|
к горлу песка намытому драгами –  сухогрузы – баржы
так чутки к любой атональной фальши
в утреннем  голосе с хрипотцой  невнятное флейты
с оказией даешь себя увести –
куда? – бог весть
ловишь отраженный звук влетевшего эха
что испуганной птицей бьется в стенах и вылетает вон
в еще одни пыльные воробьиные метки
сталкиваешься в дверях ванны с заспанной мечтой
тянешься к щеке пахнущей вербеной и пастой
так волны сталкиваются в проходе фарватера
катер – с ошалелой чайкой.

*да ничего не поделываю, смотрю в крапиву,  заржавленное колесо –
моя лира под солнцем – под дождем – зарастает быльем
 в соседней квартире переполох,  на верху Кира гоняет
на расхлябанном фа-но свой темперированный клавир…

* …изогнутые концы веток – голые до отвращения

*… словно в шести локтях под землей, а сердцу еще тяжелей
оно глубже на два аршина – не пишешь, и не пиши – черт с тобой
в этой благословенной ночи лучше хранится безмолвие.

Смотришь с левого берега – на правый
убегаешь с водой от своей кармы
течением – рябью
и где-то рядом
профиль твой
на расстоянии
брошенного камня.

*когда мы вдруг решаем перейти – полагая
что он иной – этот противоположный берег
в иной околоплодной оболочке –
подсвечен янтарным светом ложных солнц
там – где от рождения все приобщены
к молчаливому согласью
их лица по иному озарены
и что бы я там не сделал – они останутся собою
неизменно верны своему исходному постоянству.


…не думал, что из хрусталя, рога или панциря черепахи
можно создать эдакий одушевленный шедевр
…так, чей ход?


Ходят по песку шахматные фигурки
строят сицилианские козни
в песке кренятся две рюмки
расхаживают по берегу две птицы
перепрыгнули свои тени ибисы
сделав короткую рокировку.

Коста просит закурить – молча смотрим
как твой офицер – сорвав знаки отличия
по-привычке – придерживая левой рукой шпагу
пытается остаться незамеченным
сбегая по белым ступеням
нелепо прикрывшись пехотными пешками


…кстати Иродиада тебя спрашивала
…ну да головы моей усекновенной хочет

ты одержим, я этого не понимаю
слова, слова, слова – флексии
вон посмотри на ту ундину
на фоне лазури мозаичной
так и хочется разразится молчанием
или расправить затекшие крылья


…ей бы подошло что-нибудь от Лалика
в ней есть что-то змеиночешуйчатое.

Горы песка – раскопы Мохенджо-Даро
она сидит на границе прибоя в мокрых плавках
пятками выгребая каналы до Красного моря
певная – в унисон Ригведы –
стремясь свести окружающий воздух
рябь – пески и нас с доской шахматной
|притворно увлеченных – жертвенным ходом ферзя|
к собственному свету – к наготе
ломая канон – выкипающей из глубины
красочной материей купальника

изредка оглядывалась на нас
против солнца

или знаешь, взять вот так запросто
в горсть песка и высыпать ей на живот

она повторяет мою фразу и говорит – |смешно|
глядя немного грустными глазами со стайкой
перелетных мальков в склерах серого камня
а я думаю о твоей необыкновенной способности
предвидеть лучшее
улыбаясь – плакать
птицей – примостившись рядом – молчать
долго рыться в сумочке и вдруг ни с того-сего – вспомнить
как мы ходили по базару – и ты сторговала не дорого дыню.

Две волны любили меня
Иртыша – Оми
и Ева – навеянная теплом
навечно
опаленная солнцем.